Елена Арсеньева - На все четыре стороны

— Мишель, ты что-то говорил о лифте?

— Да, здесь есть лифт. А что? Вы хотите подняться наверх?

— Да. Я же так и не видела парк Эриво. Кто знает, доведется ли мне оказаться здесь снова. Поднимемся?

— С удовольствием, — закивал Мишель. — Avec plaisir!

— Тебе нужно не наверх, а к врачу! — сердито сказал Габриэль. — Что с твоей ногой?! Смотри, как распухло колено!

— К врачу потом. Обязательно, но потом.

— Если хотите, я вас отвезу в Париж, — предложил Антуан.

— Я должен пока остаться здесь, — не глядя на Алену, проговорил Габриэль. — Приехала наконец-то полиция. Мне нужно…

— Я понимаю, — кивнула Алена. — Ничего. Я все равно уезжаю в Россию.., уже скоро. Через несколько дней.

— Я понимаю, — сказал и Габриэль.

Алена слабо улыбнулась. Ей везло на мужчин, которым ничего не надо говорить, которые все понимали без слов. И ее понимали! Жаль только, что любить таких мужчин она не могла…

Ну что ж, наверное, Амели сможет любить его так, как он того заслуживает.

Вопрос только в том, что важнее: когда любишь ты или когда любят тебя?

Но на этот вопрос Алена Дмитриева так и не нашла ответа в своей жизни…

— Пойдем, Мишель?

— Я подожду внизу, — сказал Антуан, уходя. Габриэль вышел молча, даже не оглянувшись на Алену.

— Мишель, ты возьми мою сумку и танцевальные туфли, хорошо? — попросила наша героиня. — Когда-нибудь я все же буду танцевать аргентинское танго! Пусть не нынче вечером, но буду!

А с кем?..

Поживем — увидим.

Доверчивый мальчик Мишель нагнулся, чтобы поднять сумку, и в этот момент Алена дотянулась до комода номер семнадцать, на котором так и лежало ожерелье.., то ожерелье. Никто из мужчин его не заметил — то ли оттого, что оно было засыпано бусинами, вывалившимися из ящичка номер один, то ли.., то ли оттого, что они — мужчины и органически не способны воспринимать такую ерунду, как украшения, когда гремят выстрелы, и взламываются шкафы, и открываются потайные дверцы…

Так или иначе, ожерелье так и осталось лежать на комоде, и Алена незаметно сгребла его и сунула во внутренний карман своей широкой юбки.

Мишель подставил своей увечной партнерше руку, согнув ее калачиком, и они неторопливо протопали до лифта, который прятался за изгибом лестницы. Это был типичный французский лифт — тесненькая, обитая красным плюшем коробочка, в которой едва умещались двое. Только у представителей такой субтильной нации, как французская, могут пользоваться спросом подобные лифты! А впрочем, для узкого лифта и шахта нужна узкая, архитектуре старинного замка наносится меньший ущерб. Французы не только субтильны, но и практичны.

Лифт остановился на третьем этаже, и они поднялись по маленькой лестничке (Алена поскрипывала-таки зубами, но держалась стойко!) на узенькую галерею, скрытую выступом крыши.

Здесь было сыро, но капли косого, пронзительного дождя (а он разошелся не на шутку!) сюда не залетали, и Алена несколько мгновений с чистым, незамутненным восторгом смотрела на кудрявые кроны деревьев, на огромный газон — метров двести на двести, никак не меньше! — раскинувшийся внизу, на озябшую мраморную нимфу около бассейна, казавшуюся отсюда, с высоты, совсем маленькой…

Да, подходящее местечко для ее замысла! Осталось одно — как-то умудриться спровадить отсюда Мишеля. Под каким бы предлогом его услать?

И вдруг в кармане у Мишеля зазвонил мобильный телефон.

— Алло? Да, maman! Кажется, у меня. Тебе он нужен прямо сейчас? Хорошо, бегу!

Мальчишка отключил телефон и с виноватым выражением повернулся к Алене:

— Элен, вы меня извините, а? Можно, я вас оставлю буквально на пять минут? Я унес ключ от нашего «магазина», чтобы открыть комнату мадам Зерван…

— За что я тебя буду всю жизнь благодарить, — серьезно сказала Алена.

— Да ну! — смешался Мишель. — Всегда готов к услугам! Avec plaisir! Но ключ срочно нужен maman. Я отнесу его и вернусь, вы не возражаете?

— Конечно, конечно, — торопливо пробормотала Алена, едва не добавив тоже — «avec plaisir!».

Мишель убежал.

Повезло! Пока он спустится, пока поднимется… Пять минут у Алены точно есть, но лучше времени не терять.

Она вытащила из кармана ожерелье и принялась резкими движениями срывать камни с крючочков, на которые их терпеливо нанизала Марго Зерван. Оборвать, конечно, легче, чем нанизать. И вот уже камни стали не ожерельем, а просто пригоршней драгоценных искорок. Похоже на пригоршню разноцветных ягод… Довольно-таки ядовитых ягод, между нами говоря!