Андрей Константинов - Дело о несправедливом приговоре

Через два дня мое и без того относительное спокойствие нарушил звонок Обнорского на сотовый телефон. Господи, он же уверен, что я в Испании!

— Ну, Анна Яковлевна, колись, как ты дошла до жизни такой, — Андрей, похоже, находился в хорошем расположении духа.

— Ч-что ты имеешь в виду? — от такого вступления (кстати, обычного для Обнорского, но в моем состоянии осознать это было очень сложно) меня бросило в жар, тут же сменившийся нервным ознобом.

— Да, мадам Лукошкина, совсем ты расслабилась, шуток не сечешь, — озадаченный моей реакцией, произнес Классик. — Как дела, говорю, как Испания?

— Испания как Испания. Что случилось?

— Случилось страшное («Что еще!» — простонала я мысленно). Я соскучился.

— Дурак ты, Обнорский!

— А нервишки-то шалят, шалят. Правильно сделала, что поехала отдыхать. Или чем ты там занимаешься?

— Андрей, милый, что тебе надо, а? — Я готова была называть Обнорского самыми ласковыми словами, лишь бы наш разговор, выбивший меня из колеи, поскорей закончился.

Заминка в ответе означала, что Обнорский, привыкший к нашим словесным перепалкам и приготовившийся выдержать еще одну, раздумывал, что означает мое непривычно ласковое к нему обращение.

— Ну ты, Лукошкина, ты уж совсем так, зачем же, — поток бессвязностей, изрекаемых Классиком, делал плохую рекламу восточному факультету. — Я же просто спросил, хотел поинтересоваться, а ты так сразу…

Я решила усугубить удар:

— Дорогой мой, единственный, мне сейчас некогда, я сама тебе перезвоню! — честно говоря, мне было жаль Обнорского. Так и вижу, как он проигрывает партию в шиш-беш Повзло, возвращаясь мысленно к этому бестолковому разговору.

— Я думал, ты захочешь услышать…

Мы тут пошерстили насчет нашего рубоповца…

— Мы же закрыли эту тему? — желание отключить телефон у меня резко пропало.

— Ну, — Обнорский подыскивал объяснения такой подлости, — мы передумали. И выяснили массу интересного. Часть материала пойдет в «Явку с повинной» в этом месяце, ребята уже все подготовили, нужна только твоя виза. Но там будет таа-акое продолжение, что наши доблестные правоохранительные органы утрутся. Это круто! Мы получили все свидетельства того, что гражданин Нилин, он же бывший сотрудник РУБОП, ранее судимый за вымогательство, участвовал в похищении малолетней дочери судьи Ненашевой. Материал практически готов, к завтрашнему дню будет закончен точно.

Земля стала уходить из-под моих ног…

Дальше события развивались стремительно. Я, забыв обо всех предосторожностях, прыгнула в свою «восьмерку» и помчалась к Нилину. По дороге мне показалось, будто со мной поравнялась машина Шаха, и я так рванула с места, что чуть не сбила зеркало припаркованной у края проезжей части иномарки. «Я успею, успею, — эта мысль сдерживала истерику, — все равно без моей визы материал не выйдет».

Юра, казалось, ждал моего приезда. Он выслушал мой сбивчивый рассказ, угрюмо опустив голову. А когда поднял глаза, меня будто обдало волной ненависти.

— Мы уезжаем. За город. Пока ни о чем не спрашивай. Поедем на моей машине («Откуда?» — удивилась я).

В машине работало радио «Северная Пальмира». Ведущий взволнованным, но хорошо поставленным голосом, со ссылкой на информацию нашего Агентства, сообщал о покушении на главу районной администрации Ивана Васильева. К днищу скромной «пятерки», на которой почему-то ездил Васильев, неизвестные преступники прикрепили взрывное устройство. По счастливой случайности СВУ открепилось от днища на повороте, и сидевшие в машине Васильевы — отец и дочь-школьница — получили только легкие осколочные ранения. Взрывотехники пожимали плечами и говорили, что это редкий случай везения.

Я посмотрела на Нилина — как он отреагирует на несчастье, случившееся с его врагом? Но Юра, не отрывая взгляд от дороги, вел машину. Странное умиротворение в чертах его лица я приняла как должное — мы брали передышку, мы уезжали из города. Я попыталась заснуть, и мне это удалось. Когда подъезжали к дому в забытом Богом месте, уже стемнело, поэтому я даже не представляла, где мы находимся. Света не зажигали. Я, несмотря на то что подремала в машине, сразу заснула, но часто просыпалась и только по тлеющей красной точкой в темноте сигарете понимала, что Юра не спит, а о чем-то напряженно думает. А сердце мне даже не подсказало, что этой ночью я видела Нилина в последний раз…

Кошмар прошлых ночей вернулся — меня снова мучил приступ удушья.