Татьяна Устинова - Колодец забытых желаний

Федор подождал, когда она его минует, и сбежал в гардероб.

— Иван Ильич! Где вы?

— Кто тут? А, Федя! Чего тебе?

— У вас… телефон работает? Я свой дома забыл, а из отдела говорить не могу.

— Зазнобе, что ль, позвонить хочешь? Ну, звони, звони, чего там! Вон он телефон, на столике. В город через пятерку!

— Да знаю я, Иван Ильич!

Огромная спортивная сумка стояла почти у его ноги, и Федор испытывал неистовое желание схватить ее. Он знал, что нельзя, но все его беды были сосредоточены именно в этой сумке — взять ее, и дело с концом!

Он покрутил пальцем диск древнего желтого телефона, переложил трубку с одного плеча на другое и снова покосился на сумку.

Пока все идет как надо, только бы не испортить дела.

— Федя. — Гардеробщик показался из-за пустых вешалок, очки сдвинуты на кончик носа, в руке потрепанная толстая книжища.

«Анна Каренина», прочитал Федор Башилов.

— Федя, а чего у нас покрали-то? Ты не в курсе? Вроде из вашего отдела!

— Бронзу, Иван Ильич, и серебро.

— Тьфу ты, — плюнул гардеробщик в сердцах, так что очки подпрыгнули и он придержал их рукой, — а я думал, может, брешут!.. У нас из музея от сотворения мира ничего не воровали! Найдут, как думаешь?

— Найдут, — уверенно сказал Федор и снова посмотрел на сумку. — Наверняка найдут!

— Да нынче не люди, а супостаты какие-то пошли! Ну, на кой ляд им серебро и бронза музейная?! Ведь за копейки продадут таким же, как и сами, супостатам необразованным, а те все покидают, пошвыряют!.. А у нас ведь все в покое и порядке сохраняется еще с позапрошлого века! — Он помолчал, огорченно поглядывая на Федора поверх очков, и вдруг спохватился: — А ты чего не звонишь-то?

Федор звонил в собственную пустую квартиру.

— Я звоню, да никто не отвечает!

— А, ну звони, звони.

Иван Ильич зашаркал обратно к своему стулу, уселся, положил ногу на ногу, пристроил «Анну Каренину» и нацелился читать.

— Иван Ильич, я через вас внутрь пройду?

— А чего ж? Проходи на здоровье!

Виктория должна была выйти ровно через полчаса, и за эти полчаса Федор Башилов сгрыз все ногти.

В конце концов он налетел в коридоре на Марью Трофимовну, которая ледяным тоном объявила ему, что вскоре прибудет милиция и он к этому времени должен непременно вернуться на рабочее место.

— Раз уж вы не работаете, то хотя бы не носитесь по коридорам, — добавила она, подумав.

Сумка, которую он должен был оставить вместо той, что принесла Виктория, была у него в рюкзаке, и минут за пять до назначенного времени он вернулся в отдел. Все его тетушки потихоньку собирались домой. Нелечка, устав переживать, тихонько позевывала и закрывалась рукой. Мария Викторовна рассматривала какую-то большую книгу без всякого энтузиазма. Мария Викторовна номер два смотрела в окно, где уже засинели сумерки. А Марья Трофимовна ожесточенно писала что-то на большом желтом листе. Из всех этих занятий совершенно явно следовало, что рабочий день заканчивается, вот-вот кончится совсем и можно будет наконец-то уйти домой. А дома телевизор с любимым сериалом, чашка чаю, плед на диване — все хорошо!..

— Куда это вы собрались? — спросила Марья Трофимовна, когда Федор потянул с пола рюкзак. — Вы не можете уйти, с минуты на минуту должна приехать милиция и во всем разобраться! Или вы опять хотите улизнуть?

Федор замер и посмотрел на часы. Спине стало холодно.

— Мне только на пять минут нужно, Марья Трофимовна!

— Да вас целый день где-то носит! И еще неизвестно, какими делами вы занимаетесь! Поставьте ваш… чемодан и извольте сесть к столу.

— Марья Трофимовна, мне только на пять минут, правда! Я никуда не денусь!

— Зачем вам вещи?

— Какие вещи?

— Вот эти!

Федор посмотрел на лямку рюкзака в своей ладони и потом опять на часы.

— Я маме должен отнести, — сказал он умоляющим голосом. — Мы с ней договорились!

— О чем таком вы могли с ней договориться и зачем вам для этого вещи?!

— Она собиралась после работы в магазин, но у нее нет сумки, и она просила меня принести ей рюкзак. В магазинных пакетах носить еду очень неудобно, правда, Марья Трофимовна!

Марья Трофимовна молча смотрела на него через очки для «близи», и ему казалось, что он врет неубедительно, смешно, по-детски и никто ему не верит!

Время шло, и капающие секунды сотрясали его запястье.

— Я вернусь через десять минут!

Начальница пожала плечами.

— Н-ну хорошо, идите! Но я предупрежу охрану, чтобы из здания вас не выпускали!

— Я не собираюсь никуда уходить!