Шекли Роберт - ВРЕМЕНИ В ОБРЕЗ

- Итак, вы утверждаете проект?

- Да, черт меня побори! Утверждаю! Дэйн, у вас дурацкая привычка торопить тогда, когда нужно собраться с мыслями и все хорошенько обдумать.

- Извините, - сказал Дэйн.

- Ответ: да, мы беремся за это! - провозгласил мистер Менли. - Я считаю, да, я действительно так считаю, это дело нам выгодно. Вы тоже так думаете?

- Я постараюсь принести выгоду, - ответил Дэйн.

- Мой бог, советчик из вас никакой! - вздохнул мистер Менли. - Но у вас свой интерес, это естественно... Дело в том, что некоторые детали в данной ситуации не совсем понятны. Я надеюсь, ради нас двоих, что все пройдет, как запланировано.

- Я тоже надеюсь, - отозвался Дэйн. - Особенно ради меня самого. Меня ведь могут убить.

- Да, ваша миссия чрезвычайно опасна, - согласился мистер Менли. - Я как-то позабыл об этом.

- А я нет, - сказал Дэйн. Он встал. - Они дали мне двенадцать дней. Передайте мои наилучшие пожелания Вашингтону, мистер Менли.

- Спасибо. Удачи, Дэйн, берегите себя. Эти иностранные аферы не стоят ничьей жизни.

- Тем не менее иногда приходится расплачиваться именно жизнью. До свидания, мистер Менли.

Дэйн вернулся в свою гостиницу. По привычке он поискал в номере подслушивающие устройства, но ничего не нашел. Разделся и аккуратно повесил одежду на стул. Потом почистил зубы, принял таблетку снотворного и лег в постель.

На следующее утро Дэйн уже был на борту самолета "Ближневосточной авиакомпании", рейс 642. Примерно через час самолет пересек Средиземное море и приземлился в аэропорту Бейрута. Там Дэйн пересел на винтовой самолет "Корпорации воздушных сообщений Персидского залива", направляющийся в Дамаск и Хамс, а также в Саб-Бияр, Рутбу, Карбалу и Карият-аль-Хараб.

После Дамаска все посадки были однотипны: когда самолет опускался, барханы становились больше и выше. На бескрайних коричневатых просторах появлялись черные базальтовые скалы. Песчаные проплешины цвета хаки отмечали границы бесплодных долин из потрескавшегося гранита. Иногда пейзаж из палитры черных, желтых и коричневых красок оживлялся вкраплением пятен зеленого цвета. Самолет летел к ним, постепенно снижаясь. Наконец посадка в оазисе. Здесь находились плантации, стоял каменный городок у источника или наполовину пересохшей речки. И посадочная полоса с одиноким домиком из гофрированного железа.

Да и процедура высадки была одной и той же. Снимали багаж и высаживали пассажиров, загружали новый багаж и сажали новых пассажиров. Через час самолет отбывал, следовал приевшийся уже пейзаж до следующей остановки, неотличимой от предыдущей. Дэйну казалось, что они кружат над одним и тем же местом.

В конце концов, пролетев восемьсот миль над Сирийской пустыней, они прибыли в Кувейт, на побережье Персидского залива. Дэйн провел ночь в отеле и с рассветом вернулся в аэропорт. Он сел на вертолет, который летел из Кувейта в Ракку и иногда летал на нефтяные разработки в Бурган и Аль-Бахару, а также в Бубиан и на Фалайкские острова.

***

В Ракке нефтяной бум разразился сравнительно недавно. Из тихого, незаметного поселения она разрослась в небольшую метрополию. Она стала самым крупным, после Кувейта, городом на тысячу квадратных миль. Ракка превратилась в огромный торговый центр для бедуинов побережья Хаса и даже для таких отдаленных мест, как пустыня Сумман в Саудовской Аравии. Цены в Ракке были ниже, чем в Хофуф, а законы мягче, чем в Риади. Ракканская гавань Рас-эль-Бадиа была приспособлена для принятия судов лучше, чем илистое побережье Бахрейна. Более удачное место для торговли трудно было найти на всем длинном пустынном побережье Аравии. А за последние десять лет здесь нашли залежи нефти.

Ракка состояла из двух частей, можно сказать, что из двух городов - Старый и Новый, царства асфальта и камня. Новый город представлял собой хаос бесконечных магистралей и квадратных невыразительных зданий. В нем не было не то что индивидуальности, но даже и намека на какой-либо стиль. С тем же успехом он мог оказаться пригородом Ньюарка, Бомбея или Каракаса.

Старый Город, напротив, был неоспоримо характерен в несколько непрезентабельном смысле. Первое впечатление, которое он производил - это теснота и кривизна. Мощеные булыжником улицы были не шире тропы для мулов. Здания из темно-серого гранита лепились впритык, казалось, они стараются оттеснить друг друга подальше от дороги. Теснота поражала взгляд; с трех сторон город окружала пустыня, бескрайние просторы песка и скал. Четвертая сторона была обращена к океану, тоже в своем роде пустыня. Имея под боком столько неосвоенного пространства, ракканцы все же предпочитали громоздить дома поближе к морю. Хотя был ли у них выбор? Создавалось впечатление, что сама пустыня оттесняет город все дальше к океанскому побережью, а дома и постройки сплотились плечом к плечу, чтобы противостоять этому яростному и неодолимому напору.