Борис Руденко - Мертвых не судят

— Что это за ферт в погонах? — спросил Быков Крапивина, когда они спускались вниз.

— Какой-то чин из Министерства обороны, — ответил тот. — А зачем он здесь — непонятно. То есть понятно, конечно…

Он не договорил и махнул рукой, а Быков не стал переспрашивать.

На небольшом военном аэродроме их ожидали два вертолета. В один забрались Быков с Крапивиным, два десятка десантников со своим командиром. Последним на борт поднялся майор. Румянец его, вероятно от волнения, сделался совершенно пунцовым.

Машины шли на малой высоте, попытки Быкова сориентироваться, глядя в иллюминатор, ни к чему не привели. Полет их длился недолго. Менее чем через полчаса Быков ощутил толчок: вертолет опустился на ровную площадку недалеко от шоссе.

Растянувшись редкой цепочкой, они начали подниматься по склону. Быков шагал в центре, обшаривая кустарник взглядом в поисках хоть каких-то знакомых примет.

Где-то вдалеке ударили выстрелы, рассыпался сухой горох автоматных очередей — начала работу основная группа десанта. Слева от Быкова шелестел кустарником Крапивин, а соседа справа Быков не слышал: то ли разошлись далеко, то ли десантник умел передвигаться бесшумно. Выдравшись из зарослей на прогалину, Быков глянул со склона вниз и увидел остатки сарая в заброшенном саду. Убежище Емельянова было где-то совсем рядом. Перестрелка тем временем прекращалась. Выстрелы сделались редкими и совсем стихли.

— Крапивин! — окликнул Быков, и тот немедленно возник из кустарника. — Мы прошли мимо, немного левее. Нужно повернуть и искать тщательнее. Это где-то здесь.

Крапивин кивнул, негромко заговорил в микрофон рации. Из леса быстрыми тенями появлялись десантники. Последним, слегка задыхаясь от подъема, подошел румяный майор. Они снова встали в цепочку и двинулись в обратном направлении. Теперь уже Быкову казалось, что он идет едва ли не по своим следам суточной давности. Он был уверен, что вот-вот обнаружит убежище. Однако нашел Емельянова не он.

— Все сюда! — услышал Быков и бросился на близкий зов.

Один из десантников отбрасывал ветки, которыми они с Гульбахор укрывали тайник. Емельянов был жив. Глаза его были закрыты, он находился в забытьи, но пульс прощупывался ясно. Пока десантники укладывали Емельянова на носилки, Крапивин отозвал Быкова в сторонку,

— Ты хорошо помнишь, где тебе оружие грузили? — спросил он. — Смог бы найти?

— Гарантировать не могу. Ехали ночью, без фар, я шел за передней машиной. Я же рассказывал.

— Емельянов — видишь — нам пока не помощник, — грустно сказал Крапивин.

— Кому это нам? — немедленно ощетинился Быков.

— Мне, — спокойно поправился Крапивин. — Знаю, что ты сейчас собираешься сказать.

— А я промолчу, — сказал Быков.

— Это почти одно и то же. Понимаешь ли, расклад теперь совсем иной, чем мы предполагали вначале. Эту базу нам нужно отыскать как можно скорее.

— Вам, — упрямо уточнил Быков.

— Как можно скорее, — повторил Крапивин. — Лучше бы прямо завтра.

— Я тебе все рассказал. Хочешь, нарисую?

— А ты бы по своему рисунку отыскал?

Быков секунду подумал.

— Вряд ли, — признался он.

— Вот видишь! Там вас только двое побывало: Емельянов и ты. Только Емельянов теперь раньше чем через месяц…

— Знаешь, Крапивин, я твоими делами сыт по горло, — устало сказал Быков. — На всю оставшуюся жизнь. Я домой хочу.

— Заставить тебя я, конечно, не могу…

— Еще не хватало!

Быков старательно отряхнул одежду от прилипших хвоинок.

— Домой пора, — сказал он. — Хватит приключений.

Вертолеты ждали их у шоссе, нетерпеливо размахивая на холостом ходу винтами. Десантники охраняли небольшую группу задержанных. Или пленных. Тут же, чуть в сторонке, Быков увидел Петьку. Глуповато-растерянно хихикая, он спрашивал о чем-то десантников, не обращавших на него никакого внимания. Кажется, Петька пока еще не осознал происшедшего и не понимал, чего ждать от изменивших его жизнь событий. Забравшись в вертолет, он забился в угол, затих и съежился. Возвращение в большой мир было для Петьки сейчас много страшнее кошары с овцами Беслана.

* * *

В городке Быкову с Гульбахор легко удалось снять летнюю двухкомнатную пристройку к частному дому на тихой улочке с мощенной булыжником мостовой. Быков вошел в комнату, затененную от солнца плотными шторами, и увидел, что Гульбахор плакала. Глаза ее покраснели и припухли.

— Что случилось?

— Ничего, — почти враждебно ответила она и отвернулась.