Грегори Макдональд - Флетч в Зазеркалье

– Я не знаю, что вам еще сказать, – вырвалось у Николсона.

– Вы и так все сказали. – Честер встал. – Я ухожу. Самолет оставлю в аэропорту Атланты, если кого-то это волнует.

– Нам нужна помощь, понимание наших проблем, – взмолился Николсон. – Мы должны найти способ решить все по-доброму.

Тут Шана, обойдя Флетча, Корсо и Джека, выступила на середину гостиной.

Ее лицо раскраснелось, как заходящее солнце.

– Вы убийцы! – выкрикнула она. Правый кулачок взметнулся над головой. – Вы все убийцы! Каждый из вас! Каждый из вас убивал Честера! Вы разве что не воткнули нож ему в сердце!

Чет с любопытством поглядывал на нее.

– Заткнись, – буркнул Дункан.

– Почему она так кричит? – спросила Амалия Редлиф. – Она же разбудит мертвых.

Шана повернулась к ней:

– Ты сделала все, что могла, чтобы испортить ему жизнь. Никогда не пыталась понять его! Сидела в своей комнате, глотала таблетки, запивала их спиртным, твердила всем, какая ты несчастная! Любовь? Черт! Ты никогда не брала на себя такую ответственность. Ты когда-нибудь пыталась научить своих детей уважать отца? Понимать его?

– Я сама никогда его не понимала, – призналась Амалия. – Очень уж это тяжело. Просто невозможно. Этот человек мог говорить о чем угодно, от космических кораблей до муравьев.

– Ты когда-нибудь слушала его?

– Да. Вначале. Безумно уставала. Вы думаете, в космосе есть муравьи? Они есть везде.

– Вы все пытались убить Честера, – понизив голос, продолжала Шана. – Каждый из вас.

– Я не пыталась, – возразила Эми. – Я достигла в жизни, чего хотела. – Она повернулась к Николсону: – Виндомию ведь не продадут?

– Кто ее купит? – спросил Дункан. – Кому она понадобится?

– Я думаю, новое руководство корпорации перенесет штаб-квартиру куда-нибудь еще, – вставил Бьювилль. – Кому охота жить в этой дыре?

– Мне, – ответила Эми. – Моим детям. Я рассчитываю, что тут все останется по-прежнему.

– Тебе будет тут одиноко, – усмехнулся Чет.

– Со мной останется мама. Куда она еще пойдет?

– Я как раз про это. Тебе будет одиноко.

– Прежде всего надо расплатиться со слугами, – вставил Николсон.

– Трое уже уволились, – уточнила Нэнси Данбар.

– Неужели? – спросил Доунс.

– Ждут своих чеков на кухне. Забыла тебе сказать.

– Никто не получит чеков из этих денег, – воскликнул Дункан. – У меня чрезвычайные обстоятельства! Я написал отцу служебную записку.

– Я ее видел, – усмехнулся Доунс. – Ты закончил колледж, но не можешь написать правильно слово «дерьмо».

– Это не твое дело, Доунс!

– Никогда не видел такой вопиющей неграмотности. Я и представить себе не мог, что Вандербилт [17]торгует дипломами. Как тебе удалось получить диплом, Дункан?

– Я ушел, – сказал Чет.

– Ужасней вас никого нет. – Шана закрыла глаза. – Никто из вас ничего не заслуживает! Вы не давали Честеру ни минуты покоя! Вы ценили его куда меньше, чем он – свою собаку.

– Сейчас я его очень даже ценю, – ответила ей Эми. – Он мертв.

– Наконец-то свобода. – Аликсис потянулась. – Никто больше не будет говорить мне, что я должна делать.

– Он всегда смешивал меня с дерьмом. – Дункан уставился в ковер. – Хорошим мог быть только он.

– Ты сам превратил себя в дерьмо! – крикнула Шана. – Ты и есть дерьмо! Никчемное дерьмо! Вы все не стоите и волоска на голове Честера.

– Где Архи? – спросила Амалия. – Я с утра его не видела.

– Я его пристрелил, – ответил Дункан. – Давно об этом мечтал.

– Вы даже понятия не имеете, как много он работал. – Шана, похоже, разговаривала сама с собой. – Сколько делал для вас, старался сделать, как сильно он вас любил.

– Конечно, конечно, – закивала Аликсис, – пока мы выполняли все ею требования.

– Если б была справедливость… – Шана по-прежнему не открывала глаз, – за дверью стоял бы автобус, чтобы отвезти вас всех в тюрьму. Вы все убийцы, это ясно как божий день.

Сжав пальцы в кулаки, опустив голову, Шана повернулась, чтобы выйти из гостиной.

– Шана, ты покидаешь нас в гордом одиночестве. – Дункан с трудом встал. – Попутного тебе ветра. Чету, похоже, ты больше не нужна. Или ты этого не заметила?

– Справедливость… – сорвалось с губ Шаны.

– Мы не решили, где нам положить Честера, – напомнила Амалия. – Кто голосует за прачечный двор? Надгробные камни должны стоять у всех на виду.

Аликсис поднялась с дивана.

– Пойду паковать бикини. Залог за дом в Малибу будет побольше ста тысяч.

Дункан нацелил палец ей в лицо.