Грегори Макдональд - Флетч в Зазеркалье

Не слышалось ни музыки, ни смеха.

До него донеслись запахи готовки. Жарили рыбу.

Дорога вывела его к красивым домам, искусно вписанным в ландшафт. Они сильно отличались от маленьких коттеджей деревни. Каждый был с подъездной дорожкой.

Он объехал большой особняк с тыла. Остановился на холме. Оглядел постройку. Действительно, площадь крыши никак не меньше пяти акров. Над ней реяли десять огромных бело-синих флагов. Они хлопали даже под легким ветерком.

Джек посмотрел вниз, на большой сад, благоухающий красными, желтыми, белыми, даже синими розами. Никого там не увидел.

Слез с велосипеда, покатил его к саду.

На скамье сидели мужчина и женщина.

В мужчине Джек узнал доктора Редлифа.

Говоря, тот держал руку женщины в своих.

Это была Шана Штауфель.

Она, вскинув голову, повернулась к Джеку. И улыбнулась одними губами.

Мужчина Джека словно и не заметил.

Джек сел на велосипед и быстро уехал.

В деревне Виндомия он прошелся по Центру отдыха. Юноша и девушка играли в пинг-понг. Дети, за дисплеями, – в компьютерные игры. Четверо подростков смотрели видеоконцерт на экране огромного телевизора.

На него никто внимания не обращал.

На веранде две пары сидели в синих креслах-качалках. На столике стояли высокие стаканы, судя по всему, с ледяным чаем.

Отдыхающие посмотрели на проходящего мимо Джека, но не сказали ни слова.

Возможно, они не разговаривали и между собой. Джек переоделся в плавки и один поплавал в пятидесятиметровом, ярко освещенном бассейне.

– Видишь ли. – Флетч говорил с Кристел, сидя на складном стуле у грузовичка. – Я тоже долго не знал о том, что у меня есть отец. Наверное, поэтому я испытываю противоречивые чувства по отношению к Джеку и тебе. Ты же не сказала мне о существовании Джека, две недели назад я и понятия не имел, что он есть… Вот я никак и не могу определиться, как мне на него реагировать.

– Твой отец умер при родах, – ответила Кристел из грузовичка. – Ты так всегда говорил.

– Не совсем.

– Не умер?

– Нет.

Уже стемнело.

Грузовичок стоял на автостоянке мотеля, рядом с номером, который снял Флетч.

Кристел сидела на кровати, подложив под спину подушки. Флетч откинул задний борт, сдвинул боковую дверь, чтобы Кристел обдувал легкий ветерок.

Люди, проходившие мимо, с удивлением поглядывали на сидящего на складном стуле мужчину, о чем-то беседующего с женщиной, устроившейся на кровати в грузовичке, но никто ничего не говорил.

Кристел и Флетч поужинали жареными курами, картофельным салатом, шинкованной капустой и запили все чаем со льдом.

Днем Флетчу то и дело приходилось останавливать грузовичок, чтобы купить Кристел еды. За раз она съедала больше, чем он мог съесть за неделю, а через несколько минут начинала жаловаться на голод. Он послушно останавливал грузовичок, никак не комментируя ее аппетит, но изумлялся объемам поглощаемой пищи. Он не считал себя вправе хоть в чем-то ограничивать ее. Ограничения, полагал он, заставят ее страдать, а она и так натерпелась в этом псевдосанатории.

В компании Кристел и Флетч стал есть больше, чем всегда. Он постоянно сидел за рулем, практически не двигался, и полный желудок вызывал у него неприятные ощущения. Его клонило в сон, ремень все сильнее впивался в живот, и ему это совсем не нравилось.

Не доставляли удовольствия и остановки в зонах отдыха, где он помогал Кристел подняться с кровати, на платформе гидроподъемника опускал на землю и сопровождал к женскому туалету, где она могла облегчиться. В грузовичке соответствующие удобства отсутствовали. Впервые Флетч осознал, сколь далек путь от автостоянки до туалетов. Кристел всеми шестьюстами фунтами наваливалась на Флетча, каждый шаг давался с трудом, потому что одно ее бедро зацеплялось за другое. Люди, особенно женщины и дети, в изумлении таращились на них. От такого унижения Кристел плакала. Тяжело дыша, она снова и снова повторяла: «Флетч, как я могла до такого дойти? Флетч, как я могла?»

На этом долгом, изнурительном пути Флетч оглядывал народ в поисках крепкой, сильной женщины, в глазах которой читалось сочувствие. Такую женщину он мог попросить помочь Кристел в женском туалете. Некоторые качали головами, отвечали «нет» и уходили, отводя взгляд.

В мотеле, где они провели прошлую ночь, ему пришлось самому отводить ее в ванную вечером и утром и помогать ей. Он, конечно, пытался обратить все в шутку, но удовольствия никакого не получил.