Г. Айдинов - Каменщик

— А вы его и в парадном замечали?

— Не я. А Роза. Не впервой, говорит, Липский там стоит, когда я с обеда возвращаюсь. Зачем он в парадном стены подпирал?

— Случайно, возможно. Троллейбусная остановка недалеко. Или условился с кем, ожидал.

— Случайно и чирей не вскочит, извините за грубость.

— Что-то не очень последовательно вы заключаете нашу беседу, — засмеялся Петр.

— Не знаю, не знаю. Впрочем, вы, может, и правы. И мне, старому дураку, незачем напраслину на человека возводить…

Фактов наваливалось со всех сторон даже с излишком. Особенно много хлопот доставляла проверка случаев продажи меховых манто с рук. Больше всего поступало сведений о цигейковых шубах. Это была явная оплошность, что цигейковые шубы не исключили в телефонограмме. Но было достаточно сообщений и о меховых пальто, которые вполне могли быть похищены «каменщиком». Звонок — возникала надежда на удачу. И гасла. Возникала — и гасла…

Как бы подразнивая, телефон на столе пронзительно заверещал.

— Павел Иванович? Подполковник Люстров. Здравствуйте. Есть небольшие новости.

— День добрый, Василий Никифорович. Слушаю вас.

Подполковник рекомендовал Павлу сейчас же подослать кого-нибудь из его группы в Люберцы.

— Воспитанник мой в тамошнем ОБХСС работает. Жохов фамилия. Лева Жохов. Позвонил только что. Говорит, одна шубка любопытная появилась в поле зрения. Займетесь?

— А как же? Обязательно. Большое спасибо.

— Пока не за что. Интересно, как там у вас все повернется с «каменщиком». Будет что подходящее, сообщите.

— Непременно, Василий Никифорович. Еще раз спасибо. А вы продолжайте, пожалуйста, теребить своих участковых. Хорошо?

Разрешение на выезд было получено моментально. И вот уже милицейский «газик» торопится по Рязанскому шоссе.

Первое знакомство с оперуполномоченным Люберецкого ОБХСС Левой Жоховым состоялось уже по телефону, и поэтому Павел сразу взял быка за рога. Но неторопливый, грузноватый, несмотря на молодость, Лева Жохов чувствовал себя полноправным участником предстоящих событий — не каждый день удается оказывать услугу столичному угрозыску. И Лева, хотя и видел нетерпение гостя, принялся рассказывать с обстоятельностью, которая казалась ему совершенно обязательной в такой ситуации.

— Я и говорю. По просьбе подполковника Люстрова Василия Никифоровича я попристальней всматривался во все щелочки, где могла показаться интересующая вас шубейка.

— И нашли такую щелочку?

— Кажется. Я знаком тут с одной спекулятивного склада тетенькой, которая предлагала другой тетеньке продать каракулевую шубу за пятьсот рублей, когда стоит такое манто вдвое дороже.

— А где первая тетенька живет?

— Поехали, покажу.

Поехали. Первая тетенька сказала, что шуба не ее.

— Клавка попросила продать. Говорит, четвертной билет не пожалею. Срочно, мол, деньги нужны.

— Что за Клавка?

— Я ее мало знаю. Зинку знаю.

— Какую Зинку?

— Клавкину сестру. Она на нашем рынке овощами торгует. А Клавка ей помогает. Как войдете на рынок, ихняя палатка слева.

На месте оказались и Клавка и Зинка. Пригласили их в комнату милиции при рынке. Обе низенькие, пухлые, с крикливыми голосами, наперебой выражали свое возмущение. Но слово МУР как током тряхнуло обеих. Сестры присмирели.

— Где шуба?

— У меня в тахте, — отвечает Зинаида. — Она, шуба, значит, не моя. Знакомая уговорила: продай, поблагодарю по-царски. На юг, сказала, переезжаем, на кой она там.

— Что за знакомая? Где живет?

— Капа ее зовут. Где живет — я и не спрашивала. Буфетчица она. Мне предложила свое место, потому уезжает вместе с мужем.

— Где работает?

— Она говорила, да я запамятовала.

— Где живет — не знаете. Где работает — тоже. Но то, что она, эта Капа, вам шубу поручила продать, помните?

— А как же?

— И деньги за шубу вы не себе возьмете?

— Шутите, гражданин начальник. Капе я отдам.

— Сколько?

— Четыре с половиной сотни.

— А как же отдадите, когда Капу, свою дорогую подружку, не знаете как найти?

— Не подружка она мне вовсе. Знакомая. А деньги должна взять в следующее воскресенье. Обещала прямо на рынок ко мне заскочить.

— Четыре с половиной сотни — деньги не малые. Как же это она вам доверила их, знакомая ваша?

— Хорошая знакомая. И доверила.

— Путаете вы, Берестова, что-то. А зря. Ладно. Разберемся. Садитесь, Клава, Зина, в наш кабриолет, и прокатимся в Москву.