Елизавета Михайличенко - «Ахматовская культура» или «Не ложи мне на уши пасту!»

— Хавера, говоришь? — задумался Вувос. — Ну ничего, главное, семью разрушать не придется. Звони, звони…

К счастью трубку взяла Елка. Предстоящий визит ее, кажется, смутил, что было несколько странно…

Дорога выдалась мирной. Мы проехали знаменитые хевронские виноградники и притормозили у медлительных и скрипучих, как замковый мост ворот в Кирьят-Арбу. «Русский» привратник буркнул Вувосу, что, мол, ты Вовка, бля, хоть бы кипу снял, если в шаббат ездишь.

— А мне можно! — заявил Вувос. — Видишь, какая у меня кипа?

Мужик внимательно посмотрел на вувосово темечко:

— Обыкновенная, вязаная… [21] вязаная кипа — обычно носится религиозными сионистами

— Это у тебя вязаная. А у меня — отвязанная.

Мужик хмыкнул, стрельнул сигарету, озираясь прикурил и спрятался в будке.

В Хевроне Вувос творил чудеса выездки и джигитовки — втискивался в узкие лазы улиц, заворачивал в закоулки, и мне стало казаться, что его «Форд» — гуттаперчевый. Проезжая Могилу Праотцев, Вувос заколебался, затем заявил, что пришло время «минхи» [22] дневная молитва и нужно молиться, даже если не хочется или не умеешь. Я только успел поинтересоваться, а если и то и другое? А он уже взбежал по лестнице в обшарпанный зальчик и поволок меня дальше, налево, мимо арабских комнат к еврейским. Все это дико напоминало коммуналку. Стало обидно за святыню и я нашел слабое утешение в том, что храм Гроба Господня вообще поделен шестью конфессиями, как барская квартира после уплотнения.

Нам обрадовались. Не знаю почему, но мы были всего лишь восьмым и девятым. До миньяна [23] для молитвы необходимо минимум 10 евреев не хватало еще одного. Пока его искали, один исчез.

Пока искали двоих, я думал, что было бы с историей России, если бы русские традиционно соображали не на троих, а на десятерых…

…Наконец, Вувос резко затормозил у приличных размеров дома. Из соседнего двора неслась восточная музыка и запах кофе с кардамоном.

— А мы не ошиблись адресом? — с надеждой спросил я, оглядывая классический афганский пейзаж. Недоставало разве что верблюда, но его тут же с успехом заменил проходивший ишак.

— Не ошиблись, — процедил Вувос. — Ты не нервничай, главное, что ты успел помолиться.

Мы-то успели, а вот хозяева дома еще нет — в момент нашего появления большая семья дружно совершала намаз и косилась на нас с узорчатых молитвенных ковриков — у меня в багаже как раз пара похожих, прикроватных, надо бы их загнать в восточном Иерусалиме.

На одном из отдаленных ковриков я профессионально засек одного из вчерашних грузчиков. Интересное дело.

Ожидавшая у входа Елка, в неподобающем месту, но стандартном своем мини, от неловкости переступала с ноги на ногу, как цапля. Было полное впечатление, что арабы приникали лицами к коврикам, исключительно чтобы заглянуть ей под юбку. Симулируя оживленность, Елка проводила нас в просторную комнату, устланную и обвешанную уже большими коврами, уставленную основательной, хоть и с завитушками мебелью. Джентльменский набор завершал большой поясной портрет раиса. [24] преседатель (араб.), подразумевается Арафат Я мстительно покосился на Вувоса, дождался ответного взгляда и перекрестился на портрет.

Вувос сунул Елке конфеты и мрачно огляделся:

— Пить тут не принято?

— Как у нас в школе, — хмыкнула Елка. — Главное, чтоб не при родителях.

Она осмотрела при ясном дневном свете кипу и автомат Вувоса, подумала и предложила:

— А не прокатиться ли нам, мальчики, куда-нибудь?

— Вот именно, — подхватил Вувос.

Мы уже было встали, но тут в комнату вошел широко улыбающийся усатый красавец. Пришлось церемонно ручкаться, знакомиться и снова рассаживаться.

Друга звали Халиль. Он был нам рад. Он светился доброжелательностью.

Пообещал, что сейчас принесут кофе. Он был врачом. Лицо его было определенно мне знакомо. Откуда — я понял только когда выломился за рамки конкретного профессионального мышления. Это было кошачье лицо Петра Великого, вернее его помеси с собственным арапчонком.

Четыре улыбки разной ширины и сладости витали над коротконогим столиком с восточными сластями. Сквозь улыбку Елка осознавала, что для присутствующих здесь друзей будет все-таки, наверное, лучше дружить с ней порознь, к сожалению.

— Пожалуй, мы с мальчиками куда-нибудь подскочим поболтать, ну, в кафе куда-нибудь, а то мне здесь как-то неловко, да и всем тоже, — ласково сказала она Халилю.