Сергей Валяев - Миллионер

— Не принято, — меланхолично отвечал трейдер. — Я же говорил: каждый умирает сам.

— Ладно, будем живы, — опрокинул стопочку. — Эх-ма, это все она!..

— Кто?

— Мая! — опустил кулак на мягкий пирожок, мной надкушенный.

— Почему?

— Толком ничего не объяснила, — и задал вопрос, насыщенный скабрезным сарказмом: — И вообще, что это за фигура такая на бирже? Ходит… вся такая, — и уточнил, — ходит, как у себя дома.

— Дома она и ходит, — прожевал Анатолий.

— Да, дома она ходит, конечно, — не понял я. — И на бирже ходит, как дома.

— Слава, — терпеливо проговорил мой собеседник. — Мая — внучка господина Брувера, и для неё наша биржа — дом родной.

Я подавился распроклятым пирожком с мясом пестрой коровы, и едва не отправился вслед за премьер-министром из Japan собирать лепестки цветущей вишни в голубом (по цвету) и воздушном парадизе.

Сильные удары по спине и водочный компресс для бунтующего горла выручили: я отдышался, и смог продолжить свой бреющий полет над грешной землей.

— Как внучка?! — вскричал, пугая любителей отечественной кухни. Этого не может быть?

— Почему? — удивился Анатолий. — Очень даже может быть.

— Она же такая… — не находил слов, — красавица. А Брувер… э-э-э… плешивый дромадер!

— Дромадер — это кто?

— Верблюдов так называли на границе, — посчитал нужным объяснить. Старых и смрадных.

— Господин Брувер — уважаемый человек, — сдержанно прервал меня трейдер.

Конечно, я вел себя отвратно и гнал такую бессмысленную дурку, что оправдывает меня лишь трудное детство и последние события, надломившие мою самородно-стержневую суть.

Подумаешь, Мая — внучка г-на Брувера, милого, кстати, старикана, похожего на дядюшку из авантажно-теплого Тель-Авива. Главное, чтобы она не была дочерью олигарха, для коих наступают трудные грозовые времена. Кажется, их скоро собираются вешать на столбах через одного, а это неприятно в первую очередь для родных и близких, озабоченных фамильным имиджем.

— Беру все слова обратно, — покаялся. — Семейство Бруверов — это тоже святое. Хотя мы с Маей поссорились, — пьяно шмыгнул носом. — Я её обидел. Как я мог её забидеть, радость свою?!

— Слава, ты лучше на биржу не ходи, — сказал многоопытный игрок, намереваясь покинуть мое общество.

— П-п-почему?

— Это чревато.

— Какое это, право, неприятное слово «чревато», — несло меня по колдобинам мелкого загула. — Разве я не прав?

— Прости, мне надо идти, — возложил на столик ассигнацию с осенне-лиственной подпалиной.

— Я плачу, — барским жестом отмел купюру. — Не волнуйся за меня, дорогой друг. Посижу один — подумаю. Я люблю одиночество.

— И водочку, — покачал головой человек, правильный, как параграф закона о налогообложении всего нашего неплатежеспособного населения.

Когда старший товарищ покинул мое навязчивое общество, я позволил себе заказать ещё двести, чтобы думалось ещё позитивнее. Воистину, ничего страшного не случилось, брат. Ты жив-здоров и в модных желто-свинцовых шузах. Что ещё нужно для счастья? Деньги — мусор, и зол ты был не потому, что проиграл три ничтожных куска «зелени», а потому, что выглядел в этой истории полным кретином. Кретинизм, доведенный до абсурда, что может быть плоше?

К сожалению, ты не сдержал удара суки-судьбы и позволил проявить слабость, оскорбив хамством Маю. Девушка ведь выручила тебя, простофилю. Если бы не она…

Я поежился от мысли, что мог слить в бездонную бочку МСБС все свое виртуальное богатство. Друг детства, уверен, меня бы не пристрелил, да крепко бы задумался о моей профпригодности в этой жизни. Зачем огорчать товарища, выказавшего доверие, лишними дубильными думками? Так что я должен быть благодарен внучке господина Брувера по гроб, как говорится, жизни.

Необходимо срочно вернуться на ВБ, решаю я, и покаяться перед Маей во всех грехах. Она поймет меня и простит. Почему? Потому, что я — хороший и в ботинках, приобретенных по её доброму же совету.

Вперед-вперед, трейдер из тредйеров! Вперед к своей хрустально искрящейся мечте! Вперед — и нет силы, способной тебя застопорить!

Вывернув все карманы, расплатился за активный обед и петляющим шагом направился к месту своей трудовой деятельности.

Первое, прошу прощение; второе, повторяю утренний подвиг; третье, приглашу Маю в чайхану «Учкудук», разумеется, если получится фокус по обращению виртуальных гульденов в реальные рубли. Поскольку в моем кармане прыгает лишь вошь на аркане.