Катя Чудакова - Белоснежка и семь клонов

– Да, похоже, у дочки вашего мужа проблем в жизни нет.

– Проблемы есть у всех, – вздохнула Ирина, – другое дело – как к ним относиться.

– В этом я с вами совершенно согласна. Никакое богатство и красота не убережет от болезней, несчастных случаев… Скорее, наоборот, – люди, отличающиеся от общей массы, гораздо чаще попадают под обстрелы судьбы. А как складывались у вас отношения с Ольгой и у Дмитрия – с вашим сыном? – решила подойти с другой стороны Алина.

– У меня с Ольгой – хорошо, у Тимура, моего сына, с Димой… честно говоря, не очень. Не то чтобы они враждовали, но… Понимаете, когда мальчик видит рядом со своей матерью чужого мужчину, а не своего отца, у него часто возникает чувство ревности. Ребенку кажется, что у него, хоть и на время, забирают маму, а для детской эгоистической натуры это очень тяжело. Ведь мать, воспитывающая ребенка без отца, должна компенсировать ему недостаток отцовской любви и внимания. То есть, она или должна полностью принести себя в жертву сыну, отказавшись от личной жизни, или быть готовой к тому, что рано или поздно услышит упрек в том, что она плохая мать. Мы с Димой оказались заложниками своей родительской любви. Пока дети были маленькие, нас никто и никогда не видел вместе, хотя я была уже давно свободна, а Димин брак существовал только формально. Он так никогда и не решился на развод… А потом, когда Мила заболела, он ухаживал за ней… Она умерла очень рано, еще пятидесяти ей не было… Я приходила к ней незадолго до смерти. Она, конечно, знала о наших с Димой отношениях, и мне хотелось услышать… что она по этому поводу… понимаете… ведь говорят, что все болезни от нервов… если она переживала, что у ее мужа была другая женщина, хотя и сама… в общем, мне надо было получить от нее отпущение грехов.

– И она… вас приняла?

– Да. Я даже не ожидала, но она сказала, что благодарна мне за то, что я смогу дать Диме то, что не сумела она: «Он ведь хороший человек и заслужил в жизни большего, чем имел. С тобой он будет счастлив…» Она поцеловала меня на прощание, и я ушла со спокойной душой. Мила умерла через несколько дней.

– А ваш сын, как он все-таки принял отчима?

– К тому времени Тимур был уже взрослый, так что проблема как бы решилась сама собой. Когда ему исполнилось восемнадцать, он поехал в Джамбул к своему отцу. Там его приняли очень хорошо. У моего первого мужа уже давным-давно была другая семья, и росло трое детей. Безусловно, он был счастлив, что больше не надо платить алименты. Хотя, говоря честно, он и не платил их никогда в полном объеме. Оформился на минимальный оклад, а остальное зарабатывал по черному. Я его не осуждаю – ведь у него были другие дети, его вторая жена не работала. Знаете ли, мусульманские жены сидят все больше дома. Отец Тимура – татарин, и во второй раз он уже не рискнул брать «чужую», а женился на девушке из «своих». Мне совершенно чужды националистические идеи, но иногда рациональное зерно в них есть… то есть, не в самих идеях, а в том, что гораздо легче уживаться вместе людям с аналогичными традициями, чем приспосабливаться и доказывать друг другу правильность своих представлений о жизни. Опять же, я не хочу никого осуждать, но проще быть хорошим отцом один раз за восемнадцать лет, чем в ежедневной рутине заниматься скучным и неблагодарным процессом воспитания. Часто дети любят своих «воскресных пап» больше, чем мам, с которыми они живут. Пока они не могут отделить парадную сторону жизни от будней. С папой все красиво – парк, мороженое, кино, а с мамой – уроки, уборка квартиры, вчерашний суп. Так и получилось у нас. Погостив немного в семье отца, Тимур вернулся в Томск совсем другим человеком. Он пытался все время противопоставлять своего отца и Диму. Например, говорил: «Папа умеет зарабатывать деньги, он возьмет меня к себе, и я ему буду помогать. А вот твой Дима как был лопухом, так и остался. К чему все его дипломы, если они не приносят денег?» Мне с трудом удалось уговорить его не бросать институт, но он продолжал на праздники и каникулы ездить в Джамбул и «крутить», как он сам говорил, делишки. У него появились деньги, он стал модно одеваться, на пятом курсе купил себе старенькие «Жигули». Получается, все прекрасные идеалы, которые я пыталась в него вложить с детства, были перечеркнуты единственной встречей с отцом, которому он никогда не был до этого нужен. Я не говорю, что надо жить в нищете или что духовная пища может заменить органическую. Но жизненные приоритеты… Для нас с Димой они были совсем другими… К тому же, и он, и я оказались однолюбами…