Дэвид Балдаччи - Победитель

Он прошел в другую, более просторную комнату, где хранились сувениры, память о предыдущих проектах. Взяв альбом, открыл его. Внутри находились фотографии и анкетные данные двенадцати золотых самородков — двенадцати человек, которым он подарил огромное состояние и новую жизнь; а те, в свою очередь, помогли ему вернуть семейные богатства. Джексон рассеянно пролистал альбом, изредка улыбаясь приятным воспоминаниям.

Он тщательно подбирал будущих победителей, копаясь в списках на получение пособия по безработице и базах данных о банкротствах; тратил сотни часов, навещая беднейшие, самые убогие районы страны, как городские, так и сельские, выискивая отчаявшихся людей, готовых на все ради того, чтобы изменить свою судьбу, — обыкновенных законопослушных граждан, способных не моргнув глазом совершить то, что с формальной точки зрения являлось финансовым преступлением в особо крупных масштабах. Просто поразительно, какие действия может оправдать человеческий разум, если у него есть подходящий побудительный мотив.

Подстроить нужный результат розыгрыша лотереи оказалось проще простого. Так часто бывает. Люди просто принимают на веру то, что подобные учреждения абсолютно свободны от коррупции. Должно быть, они забыли, что в прошлом веке все без исключения государственные лотереи были запрещены именно вследствие широкого распространения коррупции. Но история действительно повторяет себя, пусть и в более тонких и специфических формах. Это было главное, что узнал за много лет Джексон: ничто, абсолютно ничто не свободно от коррупции, если в этом замешан человек, потому что на самом деле большинство людей не устоят перед соблазном ради доллара или других материальных благ, особенно когда они изо дня в день работают с огромными суммами денег. Рано или поздно они начинают думать, что часть этих денег по праву принадлежит им.

А для того чтобы осуществить свой замысел, Джексону вовсе не потребовалась армия людей. Больше того, на его взгляд, выражение «широкий заговор» являлось оксюмороном.

На него работала большая группа помощников, рассеянных по всему земному шару. Однако никому из них не было известно, кто он такой на самом деле, где живет и как сколотил состояние. Никто не был посвящен в его грандиозные замыслы, в устроенные им комбинации мировых масштабов. Все эти люди просто выполняли свою часть работы и получали за это щедрое вознаграждение. Если у Джексона возникала необходимость получить какую-либо информацию, к которой у него не было прямого доступа, он связывался с кем-либо из своих помощников и в течение часа получал нужное. Это была идеальная обстановка для того, чтобы замыслить, спланировать, а затем осуществить — быстро, четко и безоговорочно.

Джексон никому полностью не доверял. А поскольку он мог без труда создать свыше пятидесяти различных образов, зачем ему это было нужно? Имея в своем распоряжении самые совершенные компьютеры и средства связи, он мог буквально находиться одновременно в нескольких местах. В разных обличьях. Джексон усмехнулся. Может ли он считать весь мир своей огромной сценой?

Джексон перевернул страницу альбома, и его улыбка погасла, сменившись чем-то более тонким; это была смесь неподдельного любопытства и чувства, практически незнакомого ему, — неуверенности. И чего-то еще. Сам он ни за что не назвал бы это страхом; этот демон никогда не донимал его. Скорее Джексон описал бы это как неизбежность судьбы, безошибочную уверенность в том, что два железнодорожных состава вышли с противоположных концов на один перегон, и теперь, какие бы действия они ни предпринимали, их зловещая встреча неминуемо произойдет незабываемым образом.

Джексон задержал взгляд на примечательном лице Лу-Энн Тайлер. Из двенадцати победителей лотереи она, вне всякого сомнения, глубже всех врезалась ему в память. В этой женщине была опасность, опасность и непредсказуемость, что притягивало Джексона подобно самому мощному в мире магниту. Он провел несколько недель в Рикерсвилле, штат Джорджия, местности, выбранной по одной простой причине: необратимому циклу нужды и безнадежности. В Америке много подобных мест, которые правительственные чиновники описывают как районы с «низким уровнем душевого дохода», «недопустимыми стандартами здравоохранения и образования», «отрицательным экономическим ростом». Голые термины, которые ничего не раскрывают о людях, стоящих за статистическими данными, не проливают свет на свободное падение большой прослойки общества в беспросветную нищету. Джексон, безжалостный капиталист, с удивлением ловил себя на том, что не против попутно сделать здесь какое-нибудь доброе дело. Он никогда не выбирал в качестве победителей людей богатых, хотя и не сомневался, что убедить их дать согласие было бы значительно проще, чем тех бедняков, которых ему приходилось подолгу уговаривать.