Дэвид Балдаччи - Победитель

В любом случае можно было существенно сузить объем исследований. Достаточно сосредоточиться всего на одном дне, точнее, даже на нескольких часах этого дня. Донован намеревался начать с предположения, что Лу-Энн Тайлер бежала из страны. Он прошерстит международные рейсы, вылетевшие из аэропорта имени Кеннеди в определенные временны́е рамки, десять лет назад. Если архивы аэропорта имени Кеннеди ничего не дадут, нужно будет переключиться на международные рейсы Ла-Гуардии и Ньюарка. По крайней мере, это будет началом. Международных аэропортов значительно меньше, чем тех, которые обслуживают внутренние рейсы. Если же ему придется проверять внутренние рейсы, нужно будет искать какой-нибудь другой подход. Таких рейсов просто очень много. Но когда Донован уже был готов приступить к работе, прибыла бандероль от шерифа Харви.

Журналист жевал сэндвич в своей кабинке, листая материалы дела. Фотографии судмедэкспертов, как и следовало ожидать, оказались страшными; однако они не вывели из себя ветерана-журналиста. За свою долгую карьеру Доновану приходилось видеть и кое-что гораздо хуже. Через час изучения материалов он отложил папку и сделал кое-какие пометки. У него сложилось мнение, что Лу-Энн Тайлер невиновна в том преступлении, за которое ее хочет арестовать шериф Харви. Донован провел свое независимое расследование в Рикерсвилле, штат Джорджия. Практически по всем отзывам Дуэйн Харви был никчемным лентяем, чьи жизненные устремления ограничивались желанием проводить время в безделье, потягивая пиво и гоняясь за женщинами, не принося при этом никакой пользы человечеству. Напротив, все те, кто знал Лу-Энн Тайлер, описали ее как трудолюбивую, честную женщину и любящую, заботливую мать. Подростком оставшись сиротой, она сделала все, что только было возможно в данных обстоятельствах. Донован просмотрел ее фотографии; ему даже удалось раскопать видеозапись пресс-конференции десятилетней давности, на которой она объявлялась победителем лотереи. Да, у Лу-Энн была привлекательная внешность, но за красотой скрывалось кое-что еще. В течение стольких лет она преодолевала жизненные невзгоды не за счет своих физических достоинств.

Доев сэндвич, Донован отпил глоток кофе. Дуэйн Харви был здорово искромсан. Второй мужчина, Отис Бернс, также умер от ножевых ранений, нанесенных в верхнюю часть туловища. Также имели место серьезная, но не смертельная рана на голове и следы борьбы. Отпечатки пальцев Лу-Энн были обнаружены на осколках разбитого телефонного аппарата, а также повсюду в фургоне. Неудивительно, поскольку она здесь жила. Имелись показания одного свидетеля, видевшего ее в тот день в машине Отиса Бернса. Несмотря на слова шерифа Харви, утверждающего обратное, проведенное Донованом расследование привело его к заключению, что именно Дуэйн занимался торговлей наркотиками — и попался на том, что обманывал своего босса. Бернс, скорее всего, был его поставщиком. У этого человека был пространный послужной список в соседнем округе Гвиннет, по большей части наркотики. Вероятно, Бернс приехал к Харви, чтобы свести с ним счеты. Можно было только гадать, знала ли Лу-Энн Тайлер о том, что Дуэйн занимается наркотиками. Она работала в придорожном кафе до того самого дня, как купила лотерейный билет и исчезла, чтобы снова объявиться уже в Нью-Йорке, хотя и на очень короткое время. Значит, если ей и было известно о подработке Дуэйна, она не пожинала с этого никаких ощутимых плодов. Также оставалось неясным, находилась ли она в фургоне в то утро и имела ли какое-либо отношение к смерти одного или второго мужчины. На самом деле Доновану было все равно. У него не было никаких оснований сочувствовать Дуэйну Харви или Отису Бернсу. Пока что он не знал, как относиться к Лу-Энн Тайлер. Зато знал, что хочет ее найти. Очень хочет.

Джексон сидел в кресле, в погруженной в полумрак гостиной роскошной квартиры, в здании довоенной постройки, выходящем на Центральный парк. Глаза у него были закрыты, аккуратно сложенные руки лежали на коленях. Несмотря на то, что ему скоро должно уже было стукнуть сорок, он по-прежнему оставался стройным и подтянутым. Черты его настоящего лица были обоеполыми, хотя годы оставили мельчайшие складки в уголках губ и вокруг глаз. Короткие волосы уложены в модную прическу, одежда дорогая, но неброская. Однако самой примечательной его чертой, вне всякого сомнения, были глаза, поэтому в работе ему приходилось маскировать их особенно тщательно. Встав, Джексон не спеша прошел по просторной квартире. Обстановка была эклектичной: английский, французский и испанский антиквариат вольно соседствовал с восточными картинами и скульптурами.