Джонатан Вуд: Мертвые мстят

— Не двигайся, — крикнул Мелтон что есть мочи. Аллен увидел, как из глаз Талбота, неотступно следившего за движениями огромной акулы, выкатились две большие слезы. Чудовище удалилось от них, чуть шевеля хвостовым плавником, пока не исчезло из виду. Мелтон почувствовал, что что-то твердое толкнуло его в бок и скользнуло вниз по ноге. Опустив глаза, он увидел па дне выпавшее из онемевших пальцев Джима подводное ружье. Этот кретин забыл пристегнуть его к запястью специальной цепочкой!

Аллен вновь повернулся к инертной человеческой массе.

— Талбот! — закричал он сквозь маску. — Талбот, ты меня слышишь?

Тот утвердительно кивнул и весь задергался, панически показывая то в сторону исчезнувшей акулы, то наверх, где на фоне изумрудной толщи воды выделялось темным пятном дно пироги.

Мелтон отрицательно покачал головой, наслаждаясь пьянящим удовлетворением от сознания того, что его соперник, хотя этого не подозревает, уже никогда — никогда! — сам не поднимется на поверхность. Здесь, на песчаном дне у коралловых рифов, будет казнен негодяй, которого он считал другом, гнусный предатель. Этот презренный тип украл у него то, что было предназначено богом и людьми только ему, Аллену Мелтону.

Ему, Аллену, доставит удовольствие закрыть навсегда эти умоляющие глаза, те самые глаза, что час назад смотрели так насмешливо и лицемерно… Заглушить навсегда эти уши, что слышали страстные всхлипывания Марты, заткнуть этот рот, исторгавший столько бесстыдной лжи, целованный той, которая должна была принадлежать только ему. Этот рот теперь ни на что не годен, кроме как вопить от страха и молить о пощаде!

Аллен потом опишет всем, как произошел несчастный случай, фатальный несчастный случай. Он скажет, что увидел огромную великолепную рыбу и указал па нее Джиму, который, пока они приближались к ней, нечаянно разрядил свое ружье в самого себя… Весьма печальный несчастный случай. Весьма…

Но Марта, Марта, — она-то, уж обязательно догадается, что же в действительности произошло.

..Мелтон сильно сжал челюсти. Марта уж точно, дознается! Словно она была бы здесь и увидела бы собственными глазами этот акт справедливой мести, словно сама бы засвидетельствовала его, Алена, торжество!

Схватив соперника за плечо, левой рукой, Мелтон вновь приблизился вплотную к своей жертве и прочел в глазах Джима нарастающий ужас.

— Сейчас с тобой произойдет несчастный случай, — прокричал он ему. — Это отнюдь не доставит тебе наслаждения, Талбот. Того наслаждения, которое ты испытывал, занимаясь любовью с Мартой на птичьем острове!

Аллен на мгновенье задохнулся от ярости. Талбот попытался освободиться, слабо отталкиваясь руками и ногами: силы уже покидали его. Лишь рот Джима судорожно двигался, искривляясь, изрыгая беспрерывно слова, значения которых заглушала маска и потоки пузырьков воздуха, вырывавшиеся наружу из дыхательных клапанов.

—: Нет… Нет… Я тебя умоляю… Пощади… — едва различил Мелтон по артикуляции Талбота.

Внезапно приговоренный к смерти оживился. Видимо, то, что он прочел в глазах Аллена, и пережитый ужас при виде голубой акулы сделали Талбота более решительным. Сознание творимой над ним несправедливости придало голосу силы, и Мелтон отчетливо услышал слова:

— Да, это правда. Я признаю, что спал с ней… Но почему ты хочешь убить меня? Меня? Ведь есть еще и другие!

Руки Джима вцепились в мощные плечи Аллена. Он попытался потрясти Мелтона, привести в разум, спасти свою жизнь.

— Ведь есть же другие… Другие!.. Почему ты не убил их? Машинально, словно его воля абсолютно не участвовала в этом движении, Мелтон резким толчком ноги отбросил от себя соперника, направил на него ружье и нажал на спусковую кнопку.

Острие горпуна с силой вонзилось в тело Талбота, точно в то место, куда Аллен прицелился — сверху и чуть левее грудины. Мелтон застыл неподвижно, наблюдая за тем, как маленькая розовая струйка побежала из трупа вверх, расширяясь и растворяясь по мере приближения к сверкающщй поверхности вопы.

То, что сказал перед смертью Талбот, не могло быть правдой.

Пузырьки воздуха выбегали все медленнее и медленее из акваланга, пристегнутого к спине Джима, лежащего на песке. Наконец, они совсем прекратились.

Нет, то, что сказал Талбот, не могло быть правдой. Это была последняя попытка подлеца спасти свою жизнь лживой клеветой, уйти от неминуемой кары, которую заслужил.

Мелтон склонился над трупом, потом выпрямился вновь резко и уверенно. Голова его была ясной, он контролировал каждый свой нерв.