Мария Ланг - Наследники Альберты

- Что ты имеешь в виду под «обычными жильцами»? Полли, во всяком случае, платит тебе, и довольно много.

- Ты хочешь сказать, платит тетя Альберта,- поправила Мирьям.

Полли не знала, как отнестись к этой перепалке, но почувствовала себя задетой.

Когда на кухне появился Эдуард, с всклокоченными волосами и в расстегнутой на волосатой груди пижаме, Полли сочла за благо улизнуть. Уже в передней она услыхала его бодрый голос:

- Приветствую вас, дорогие друзья. Какое чудесное утро! А сигарета и большая кружка кофе сделают его еще чудесней.

Полли сбежала по лестнице, завернула за угол и увидела хвост уходящего автобуса.

Нет, думала она, торопливо идя вверх по крутой Стюрмансгатан, такое начало рабочей недели успешным не назовешь.

Полли жалела, что надела плащ песочного цвета, По словам Еспера, этот цвет ей не к лицу, вдобавок легкая ткань не спасала от пронизывающего северного ветра, который даже не пах весной, хотя был уже апрель.

«Ну как, прижилась наконец в городе?» - спросил ее Ёспер.

Нет, Стокгольм был ей не по душе, хоть плачь. Все не по душе - спешка, уличная толчея, одиночество, работа.

К тому же сегодня она опаздывала. Хорошо, конечно, иметь так называемое «свободное расписание», но как раз сегодня она хотела уйти еще до четырех и потому надо было появиться в редакции пораньше.

Единственное утешение - в любом случае она будет сидеть за своим рабочим столом задолго до появления шефа.

Однако у входа в редакцию уже стоял красный «пассат» Мирьям. Полли даже застонала, поняв, что день складывается хуже, чем она опасалась

Бойкий еженедельник «Мы - женщины» был никак не связан с массовыми популярными журналами «Саксонс», «Аллерс» или «Хемметс» и не входил в империю Бонни-еров. Журнал Мирьям Экерюд издавался на деньги и представлял интересы людей, которых следовало искать далеко на Западе, среди состоятельных феминисток швед-ско-американского происхождения.

А это означало, что маленькая редакция существовала изолированно и была относительно самостоятельной. Они гордились тем, что предлагали читателю не только сплетни про знаменитостей или репортажи с показов мод, но также, по краткому и точному определению Мирьям, кулинарию и мораль.

За эту мешанину на нее не раз обрушивался град насмешек, и ей неоднократно приходилось объяснять, и устно, и письменно, какой именно смысл она вкладывает в вызывающее понятие «мораль».

- Мы имеем в виду женскую мораль, а это - женский взгляд на общество, это требования, которые женщина должна предъявлять к самой себе и к мужчине,-

неутомимо повторяла она.

- Но почему вы ставите такие серьезные вопросы на одну доску с омлетами и плиссированными юбками?

- Чтобы заинтересовать читателей исподволь. Кстати, еда и одежда тоже достаточно серьезные вещи. Чем плохо, что в еженедельнике они присутствуют ненавязчиво, в виде оригинальных цветных фотографий?

Журнал существовал всего второй год, но уже достиг тиража в сто двадцать тысяч экземпляров. Мирьям, главный редактор и издательница, расценивала увеличение тиража как личную победу. Ради этого она надрывалась больше всех своих сотрудников, и все - в том числе и она сама - прекрасно это знали; в редакции ее ценили за хватку и целеустремленность, хотя особой любовью она не пользовалась.

- Пора кончать с засильем Экерюдов в нашей конторе,- сказал однажды старший техред в отсутствие Мирьям.- Хватит с нас, ее братца и кузины. От этой мафии скоро житья не будет.

Между тем и сам этот малый с буйной растительностью на лице и столь же буйным темпераментом пристроил любовницу вести в журнале раздел мод.

Его любовница, поглощенная в то утро белыми расшитыми блузками с кружевной отделкой и вечерними платьями из органди в крапинку, рассеянно возразила:

- Еспер Экерюд подвизается здесь, только пока Ильва Черсти рожает ребенка. А про Полли точно известно - она им не кузина. Скажешь тоже - мафия! К девочке это уж никак не относится. Она мечтает о чем угодно, только не о том, чтобы захватить власть в редакции.

И верно, за своим письменным столом Полли Томссон предавалась мечтам, тогда как время шло и вокруг нее сгущались тучи.

Редакция работала в лихорадочном темпе. Понедельник на этот раз был праздничным днем, а к трем часам во вторник уже следовало отправить в типографию восемь полос, которые всегда оставляли для самых последних новостей. А тут, как назло, не вышел на работу сраженный гриппом редактор.