Николай Леонов: Буква и цифра [сборник]

— Жареным запахло?

— Именно. После нашего с тобой разговора я неофициальные справки навел и узнал, что почти сразу же после того, как зам его исчез в неизвестном направлении, Борис Николаевич начал очень активно названивать по разным номерам. И в УСБ, и в УБЭП. Это уж мне ребята оттуда сказали, когда узнали, что я интересуюсь. А вскоре после этого и выяснился печальный факт.

— Насчет родственника?

— Да, насчет него. Накропал наш новоиспеченный начальник отдела заявление второпях, да и отъехал, благословясь. Похоже, тоже в неизвестном направлении.

— То есть? — снова беспокойно взглянул на генерала Лев.

— А то и есть. «Наружку» официальную за ним выставлять, сам понимаешь, оснований нет. А неофициальные пути, они время занимают. В общем, когда кое-кто «в гости» к нему хотел зайти, дома его не оказалось.

— Сразу с работы в бега подался?

— Да нет, наверное. Я же сказал тебе, молниеносно сориентироваться у меня не получилось. Так что фора по времени у него была. И домой зайти, и вещички собрать.

— Дела… — сокрушенно протянул Гуров. — Так это что же выходит? Выходит, мы всю шайку поймали, а главному атаману вот так просто дали уйти?

— Ну, ты с выводами-то не торопись, — с некоторой обидой проговорил Орлов. — Я здесь тоже, знаешь ли, не просто так сижу. В оперативных мероприятиях пока еще кое-что смыслю. Ориентировки на него разосланы, дорожные службы предупреждены. Подождем.

Несмотря на оптимистичный настрой Орлова, считавшего, что ничего еще не потеряно, сам Гуров был несколько иного мнения о сложившейся ситуации.

Напряженная работа, неприятности и бесчисленные препятствия, которые пришлось ему преодолевать в ходе этого непростого расследования, незаметно и мало-помалу поселили в душе твердое убеждение, что все это просто не может закончиться ничем, только полной победой. Невозможно, чтобы такой титанический труд пропал даром.

И события последних дней лишь укрепили это подсознательное убеждение.

И вот теперь, когда к картине оставалось добавить последний, завершающий штрих, получалось, что его-то на ней может и не оказаться.

Смириться с этим было непросто. По дороге домой Гуров перебирал в уме возможные и невозможные варианты дальнейших действий Андросова и варианты оперативной реакции на эти предполагаемые действия.

Андросов наверняка догадался, что Крапивин исчез из поля зрения не просто так. Задержание производилось очень аккуратно, в обеденный перерыв, когда Крапивин выходил из ресторана. Он обедал там один, и никто из коллег, ни руководители, ни подчиненные, не мог, знать, что с ним произошло после этого сытного обеда.

Но с другой стороны, Андросов до сих пор не получил никакого «отчета» о задуманном им покушении. Ведь Валя и Глеб тоже были задержаны. И после того как не вернулся на работу ближайший друг и соратник, он вполне мог сопоставить факты и сделать соответствующие выводы.

Дальнейшие события неопровержимо свидетельствовали, что он их сделал. Понял, что следующая очередь на арест после Крапивина — его собственная, и не стал дожидаться момента, когда придется убедиться в этом на практике.

Покинув квартиру, Андросов наверняка укрылся в каком-нибудь тихом местечке, где до поры до времени его не смогут обнаружить. Но бесконечно скрываться «в подполье» у него не получится, и сам Андросов, как работник внутренних органов, знал это лучше, чем кто-либо другой.

Наверняка у него был план, как стать недосягаемым для правосудия долговременно и надежно, но что это за план, никто пока не знал.

«Что можно предпринять в такой ситуации? — размышлял Лев. — На территории страны скрываться бесполезно. Разве что в глухую тайгу податься, в медвежьей берлоге поселиться. Так и это стопроцентной гарантии не даст. Не говоря уже о том, что господин Андросов, кажется, совсем не из тех, кто захочет проводить свое время в берлоге. Он человек утонченный, привыкший к существованию комфортному. Уехать за границу? Это, конечно, вариант. Только как его удастся осуществить? Если верить Орлову, его будут поджидать на всех «ключевых точках», включая вокзалы и таможни. Соорудить себе поддельные документы в той ситуации, в которой он оказался, проблематично. Да и фотографии его везде имеются, какими бы ни были документы. А внешность изменить будет уже, наверное, сложновато. Тогда что?»

Поразмыслив об этом, он пришел к выводу, что остается еще вариант выезда за границу не из России, а из какой-нибудь страны ближнего зарубежья.