Сергей Ковальчук - Лицензия на грабеж

— Мне нужен Игорь Михайлович, он дома?

— Нет его, — отрывисто пролаяла моя собеседница. — К мамочке он своей ненаглядной дернул. В онкологическую клинику. Операцию ей сегодня должны были сделать. Откуда только бабки взял? На жену тратиться не желает, взятки не берет, а на мамку нашел.

— Так он же вроде квартиру должен был продать? Вот, наверное, от ее продажи и взял, — осторожно поделился я с ней своей версией. — Мать-то это святое!

— Какую еще квартиру? — удивленно вытаращилась на меня женщина. — Нет у нас никакой квартиры, кроме этой. А ее продавать я ему не позволю. А вы кто, друг его что ли? Что-то я у него таких друзей не припомню, — спросила она, с интересом разглядывая прилично и недешево одетого незнакомого молодого мужчину.

— Нет, не друг, — покачал я головой, доставая из внутреннего кармана пиджака и передавая ей свою визитку. Пока та читала, что в ней написано, я сказал:

— Ваш супруг в пятницу приезжал к нашему общему знакомому, нотариусу Ломакину. И, видимо, по ошибке прихватил с собой его паспорт. — Я отчаянно врал, ведь мне нужно было, чтобы Устинов вышел со мною на связь, а до этого понял, что Ломакин успел рассказать об их походе в баню следствию. — И, похоже, ваш муж еще случайно прихватил с собой второй комплект ломакинских ключей от квартиры. А Олег не мог ему дозвониться, видимо Игорь сменил номер телефона. Может, вы мне его подскажете?

— Ничего я вам не подскажу, — удивилась и растерялась женщина. — Как это прихватил чужие паспорт и ключи? Вы что, не в себе?

— Очень даже в себе, — не меняя голоса и выражения лица, ответил я. — Дело в том, что я адвокат Ломакина, которого задержали по подозрению в убийстве. А он в это время был с вашим мужем в бане. Следовательно, у него есть алиби, которое может подтвердить Игорь. И, кроме того, ваш муж может рассказать, брал он паспорт и ключи моего клиента или нет. Вы можете сама ему позвонить?

— Не кричите вы так, — попросила моя собеседница, — а то весь дом уже вас слышит.

— Тогда, может, вы позволите мне пройти? — резонно возразил ей я.

— Я собиралась идти в магазин. Сейчас я пальто накину, и мы на улице с вами обо всем побеседуем.

Через несколько минут мы спустились на лифте вниз и вышли на улицу.

— А в какой клинике должны делать операцию вашей свекрови? — уточнил я. — Адрес, название не помните?

— Названия не помню. Помню, что в ее названии есть слово «европейская» или «европейский». Адреса тоже не знаю. Слышала от Игоря, что она находится где-то недалеко от метро «Тульская».

— Спасибо, — поблагодарил ее я за ценную информацию. — Вас до магазина подвезти? — предложил я.

— Спасибо, не нужно, тут рядом, — отказалась женщина.

— Тогда, может быть, вы позвоните мужу? — снова напомнил я.

— Будем считать, что вы меня уговорили, — смилостивилась она и стала искать номер мужа в своем телефоне. Но входящий звонок ее опередил.

Когда она ответила и выслушала говорившего, я с удивлением наблюдал, как менялось выражение ее лица. Из розоватого оно превратилось в серое. Я не слышал, что говорил ее собеседник, но понял, что случилось что-то серьезное. Не говоря ни слова и не отключившись от разговора с невидимым собеседником, она безвольно опустила руку, в которой держала аппарат, и зарыдала.

Ничего спрашивать я не стал, а почти вырвав телефон из ее руки, спросил, что случилось.

На том конце меня, скорее всего, приняли за родственника Устинова и скорбный мужской голос четко произнес:

— Мои соболезнования, но только что в здании арбитражного суда Москвы обнаружен труп Игоря Михайловича. Смерть наступила от падения с большой высоты.

Сегодня был второй день на этой неделе, когда он отпрашивался с работы, чтобы навестить свою мать. Правда, в понедельник он ее не навещал. Потому что отрабатывал вторую половину своего гонорара, а потом переводил все шестьдесят тысяч долларов в рублевом эквиваленте на счет онкологического центра, где его матери должны были сделать срочную операцию по удалению опухоли.

Деньги творят чудеса, если не в плане гарантий того, что операция пройдет успешно, то хотя бы того, что она состоится и состоится вне очереди. И она действительно состоялась. Пожилой лысый врач в зеленом медицинском халате, имевший ученую степень доктора медицинских наук, выйдя к нему после многочасовой операции, сдержанно и односложно отвечал на его вопросы. Игорь Михайлович Устинов сегодня был в гражданской форме одежды. Это был высокий, примерно метр восемьдесят пять сантиметров сорокалетний мужчина нормального телосложения, одетый в черный пуловер с высоким воротником и джинсы. Густые черные аккуратно зачесанные назад волосы, внимательный настороженный взгляд. Слушая доктора и задавая ему вопросы, Устинов испытывал двойственное чувство. С одной стороны, он был очень рад тому, что деньги на эту операцию он все же нашел и, судя по заверениям медика, все прошло очень даже неплохо. С другой, врач только что огорошил его совсем неприятной новостью. На восстановление после операции, реабилитацию и дорогущие лекарства потребуется кругленькая сумма, которой у него не было. И самое поганое, что он не знал, где эти деньги ему взять. Плюс его душевный дискомфорт усиливался оттого, что он не знал, в какую историю втянул его давний знакомый. Однако другого выхода у него не было, мать медленно и мучительно умирала. Поэтому он решился и дал согласие на все условия своего заказчика.