Йенс Лапидус - Стокгольм delete

Такие цепочки можно находить и прослеживать сколько угодно. Где-то врывается случайность, но все равно: из ничего ничто не возникает. Никакие твои поступки не происходят в вакууме, всегда замешаны какие-то другие люди. А у них – свои цепочки…

Впрочем, наверное, теоретически возможно построить математическую модель бытия. И когда такая модель будет построена, можно предусмотреть все, что с тобой случится, еще в роддоме.

В понедельник я пошел к Беньямину в школу. По пути забежал в «Юлу» и купил финский нож.

Подождал в школьном дворе. Вскоре увидел одного из прохвостов, унижавших моего сына.

– Можем отойти в сторонку? Поговорить?

Угреватый сопляк посмотрел на меня как на незнакомца, хотя, скорее всего, понял, кто я и что мне от него надо. И пошел за мной. Вы же, наверное, замечали: когда пацану лет тринадцати скажешь что-то с подобающим авторитетом, он слушается. Странно…

Мы вышли на улицу. Я провел его на парковку. Мы зашли за грузовик… его звали Джоэл, этого типа. Беньямин рассказывал, что он у них за главного. Он даже в интернете науськивал других. Двум приятелям Беньямина нассал в ботинки – в наказание, что они разговаривали с Беньямином на перемене. Это он привязал Беньямина к дереву за школьным двором, и мальчик простоял там пять часов, пока не вырвался, чуть не вывихнув руку.

Поверьте, никакой гордости за свой поступок я не испытываю, но ведь надо было что-то предпринять! К тому же внутри у меня все кипело. Во мне проснулся Себбе. Я влепил ему пощечину. Щека покраснела, как стоп-сигнал. Вынул нож, а другой рукой прижал его голову к кузову грузовика.

Приставил нож к шее. Он вытянул голову и замер. Глаза полны слез.

– Чтобы ты знал: если расскажешь кому-то, я тебя замочу.

Он всхлипнул. Боялся шевельнуться.

– С этого момента ты оставишь Беньямина в покое. Скажешь о нем хоть одно плохое слово – пеняй на себя. И смотри, чтобы все твои дружки обращались с ним по-человечески. Ты за это отвечаешь. Ты отвечаешь за то, чтобы Беньямин с удовольствием ходил в школу.

Парень надулся. Не знаю, от стыда или от страха. А может, от боли.

Я повернулся и ушел.

Когда я вернулся домой, Сесилия ждала меня в кухне. Вид у нее был очень серьезный. Я даже решил, что она каким-то образом узнала о моей бандитской выходке.

Но она сказала вот что:

– Я хочу развестись.

Я опустился на стул. Это было неожиданно, и в то же время я чувствовал, что такой момент рано или поздно настанет.

– Ты серьезно?

– Да.

– Но, дорогая… давай сначала все обсудим.

– Нет, Матс… Дело зашло слишком далеко. Мы не можем жить в параллельных мирах.

В параллельных… не уверен, что она осознавала, насколько наши миры не только параллельны, но и космически далеки друг от друга.

– Но мы же можем попробовать…

– Нет, Матс. Ты не любишь меня, я не люблю тебя. Думаю, ты даже и себя не любишь.

Остальная часть памятной записки представлена в отдельном документе.

СЛУЖЕБНАЯ ЗАПИСКА

Отдел служебного собаководства.

Подписано: Карл Йерннакке, проводник служебной собаки.

Стокгольм

Дата: 21 июня

Служебная собака: Тасси, Д-1

Изъятие: не производилось.

Материал для анализа: нет.

Протокол использования собаки-ищейки при ограблении супермаркета «ИКА Макси».

ЗАДАНИЕ

Коллега из вневедомственной охраны Анна Петтерссон совершила наблюдение двух преступников, пытающихся покинуть место преступления на мотоцикле и, соответственно, на квадроцикле. Последний мы сразу потеряли из виду. Однако удалось организовать преследование преступника на мотоцикле по Хогельбювеген и затем по поперечной грунтовой дороге. Визуальный контакт не теряли. Через двести метров преступник бросил мотоцикл и исчез в посадках. Мотоцикл остался лежать у дороги.

Я, проводник служебной собаки Стокгольмского отдела служебного собаководства К. Йерннакке, начал поиски спрыгнувшего с мотоцикла преступника. Служебная собака, шеффер [89] Восточноевропейская овчарка. Тасси, взяла след со второй попытки. След начался у канавы в двадцати метрах к югу от дороги и продолжался вдоль канавы тоже на юг. Собака след не теряла. Примерно в 100 метрах к западу от озера я восстановил визуальный контакт с личностью, бегущей в направлении, продолжающем взятый служебной собакой след. Несмотря на недостаточное освещение, я обнаружил, что и личность меня увидела. Я крикнул, выражая угрозу спускания собаки с поводка, если личность не остановится. Но он не подчинился моему приказанию, после чего я спустил собаку для оперативного задержания. Собака немедленно настигла преследуемого, а мне оставалось тридцать метров до места задержания. Когда я достиг места задержания, я сильно толкнул подозреваемую личность, и вследствие какового толчка он упал на землю. После чего я нанес несколько отвлекающих ударов открытой ладонью, направленных на голову и грудь, и надел на него наручники.