Но капитан был серьезен, как наша милая старушка королева Виктория, и даже не улыбнулся моей шутке.
Тогда я снова взял в руки листки с признаниями, чтобы повнимательнее взглянуть на подписи. Так и есть, подпись Скотчи была скопирована, по всей видимости, с его паспорта. Подписи Энди и Фергала могли быть настоящими, но я и в этом сомневался.
– А где признания Боба? – спросил я. – То есть Роберта?
– Мистер О'Нил – особая статья. Он американский гражданин, а вы – нет.
Я не мог не признать, что своя логика в этих словах была. Мы все действительно въехали в США по британским или ирландским паспортам, и все же я почти не сомневался, что капитан Мартинес лжет. Но что он скрывает? Может быть, Боба убили в перестрелке?
– Как насчет того, чтобы устроить мне встречу с представителем консульства? – спросил я.
– Об этом мы позаботимся в свое время, – ответил он.
– Я говорю серьезно, мистер! Я должен встретиться с британским консулом, и как можно скорее. Например, сегодня.
– Придется мне показать вам еще кое-что, – сказал Мартинес с улыбкой, которая мне совсем не понравилась.
Тяжело поднявшись, капитан подошел к секретеру. Открыв его маленьким ключом, он откинул крышку и выдвинул изнутри новенький телевизор. Включив аппарат, Мартинес нажал кнопку на видеомагнитофоне под телевизором. На экране сразу появилось черно-белое изображение. Это была запись нашей утренней встречи. Я отчетливо видел, как Скотчи открывает пакет с деньгами, как берет в руки сумку с наркотиками. Вокруг виднелись наши фигуры. Когда я появился на экране достаточно крупным планом, Мартинес остановил пленку.
– Это ошибка, – сказал я и широко улыбнулся. – Я просто попросил этих ребят меня подвезти. Потом они остановились, сказали, что у них тут небольшое дело. Они велели мне оставаться в машине, но я все равно вошел…
Капитан Мартинес мрачно посмотрел на меня и выключил телевизор.
– Вы всегда берете с собой оружие, когда путешествуете автостопом?
– В Мексике, как я слышал, это не лишняя предосторожность. Впрочем, в этом я готов признаться. Что там мне полагается? Штраф или пара месяцев отсидки?
– Вот, возьмите, – сказал Мартинес и, достав из стола готовое признание, которое остальные якобы подписали, протянул мне. – Пожалейте себя, мистер Форсайт. В конце концов, наш с вами разговор – чистая формальность, ведь у нас есть видеозапись. Зато если вы подпишете добровольное признание, то через год с небольшим вы, вероятно, уже выйдете на свободу. Пожалейте себя, – повторил он.
– Как я уже сказал, мистер Мартинес… простите, капитан Мартинес, я хочу видеть британского консула. Как подданный Соединенного Королевства, я желаю говорить с представителем нашего посольства, черт его дери. Если мне в этом будет отказано, я постараюсь сделать так, чтобы о вашем произволе стало известно как можно скорее, – спокойно заявил я.
– Вы не в том положении, чтобы угрожать, – хладнокровно ответил он.
Несколько мгновений мы сидели молча, потом Мартинес снова встал и, вызвав охранников, сделал знак увести меня. По дороге обратно в камеру я попросил еще одну сигарету. Правда, курить я почти бросил, но обстоятельства, что ни говори, были исключительными. Сигарету я хотел оставить про запас, но спичек мне не дали, поэтому я закурил ее сразу.
Потом меня снова заперли.
Вечером явился уже знакомый мне старик – охранник с тортильями и водой. Он дождался, пока я поем, и, осторожно оглядываясь на дверь, достал из кармана кусок лимонного кекса. Кекс оказался непропеченным и довольно кислым, но его, несомненно, пекла жена охранника или кто-нибудь из домашних, и в самом его поступке было столько сердечности, что я едва не прослезился. В знак благодарности я попытался поговорить с ним по-английски, но он сказал мне что-то по-испански и ушел.
На рассвете следующего дня ко мне в камеру вошли двое охранников и – вместо завтрака – сковали мне руки за спиной наручниками. Впрочем, действовали они не грубо, и я это оценил.
– Теперь куда? – спросил я, но они не поняли.
Меня вывели из камеры и повели по другому коридору к лифтам.
С каждым шагом я чувствовал, как меня все сильнее охватывают отчаяние и страх. Почему-то я решил, что если я не войду в лифт, то ничего страшного со мной не случится. Я немножко поупирался, но охранники догадались, что я это не всерьез. Меня толкнули в спину, и я, покорно пригнув голову, шагнул в кабину. Один из охранников нажал на кнопку, и лифт опустился в обширный подвал, где стоял наготове фургон-перевозка. В фургоне я увидел Скотчи, Энди и Фергала. Я был ужасно рад снова встретить друзей, но, прежде чем я успел что-то сказать, один из охранников заклеил мне рот широкой клейкой лентой. Остальных, как я заметил, обработали таким же образом.
Читать дальше