Тесс Герритсен - Бешенство

«Шестнадцать лет. А я могла бы в таком возрасте выжить на улице?»

А вдобавок девушка беременна, и ее давление – бомба с часовым механизмом.

Дождь за окном припустил сильнее.

В переулке за индийским ресторанчиком, расположенным в четырех кварталах оттуда, в картонной коробке пряталась Молли Пикер. Время от времени до нее долетали запахи с кухни – незнакомые пряные ароматы, от которых рот наполнялся слюной. Но ветер менялся, и в следующий миг ее обдавало смрадом ближайшей помойки; от вони протухшей пищи Молли прямо-таки выворачивало.

Ее желудок метался между голодом и тошнотой. Она сжалась поплотнее. Дождь намочил картонную коробку, и она стала оседать, ложась на плечи Молли противной отсыревшей мантией.

Задняя дверь ресторанчика открылась, и Молли зажмурилась от неожиданно яркого света, залившего переулок. Вышел человек в тюрбане, вытащил два мешка с мусором и отнес их на помойку. Он поднял металлическую крышку, швырнул туда мешки и с грохотом закрыл бак.

Молли чихнула.

По резко наступившей тишине она поняла, что он ее услышал. Его силуэт медленно приблизился к коробке, голова в тюрбане выглядела пугающе огромной. Он уставился на Молли, а Молли – на него.

– Я есть хочу, – призналась она.

Она заметила, как он взглянул в сторону кухни, затем кивнул.

– Подожди, – сказал он и пошел назад.

Через минуту он появился вновь с теплым свертком в салфетке. Внутри была булочка – ароматная и мягкая, как пуховая подушечка.

– А теперь уходи, – совсем не сердито проговорил он. Это был не приказ, а, скорее, доброе предложение. – Тебе нельзя здесь оставаться.

– Мне некуда идти.

– Ты хочешь, чтобы я позвонил кому-то?

– Некому звонить.

Он посмотрел вверх. Дождь стих, сменившись мелкой моросью, и смуглое лицо человека в тюрбане блестело от влаги.

– Я не могу отвести тебя внутрь, – сказал он. – В трех кварталах отсюда есть церковь. Когда холодно, они пускают людей переночевать.

– Какая церковь?

Он пожал плечами, словно для него все христианские церкви были на одно лицо.

– Иди по той улице. И увидишь ее.

Дрожа, Молли с трудом поднялась на ноги; от сидения в коробке все затекло.

– Спасибо, – пробормотала она.

Человек не ответил. Еще не успев покинуть переулок, она услышала, как за ним захлопнулась дверь ресторана. Дождь припустил снова.

Молли двинулась в указанном направлении, жадно поедая хлеб. Она никогда в жизни не ела такой вкусный хлеб; он казался воздушным, как облачко. «Однажды, – думала она, – я отплачу за его доброту». Молли помнила людей, которые были к ней добры, и всегда держала этот список в голове. Женщина в винном магазине, которая угостила ее вчерашним хот-догом. Человек в тюрбане. И эта доктор Харпер. Ни у кого из них не было причин делать Молли добро, однако они делали. Они были ее ангелами-хранителями, святыми.

Иногда она мечтала разбогатеть. Сунуть пачку денег в конверт и отдать этому человеку в тюрбане. Может, он тогда уже постареет. Молли вложит туда записку. «Спасибо за хлеб». Он, конечно, ее не вспомнит. Но она будет помнить его.

«Я не забуду. Никогда не забуду».

Она замерла; ее взгляд был прикован к зданию через дорогу. Под большим белым крестом она увидела слова: «Миссионерская организация „Пристанище“. Добро пожаловать». Над дверью горел фонарь, тепло и призывно.

Некоторое время Молли не могла двинуться с места, глядя на сияние, выманивающее ее из темноты дождливой ночи. Сходя с тротуара и направляясь на другую сторону улицы, девушка ощутила странную радость.

– Молли! – окликнули ее.

Она застыла. Ее перепуганный взгляд метнулся на звук. Это был женский голос, и шел он из фургона, стоявшего у церкви.

– Молли Пикер! – позвала женщина. – Я хочу помочь тебе.

Молли отступила, готовая к бегству.

– Иди сюда. Я могу отвезти тебя в теплое место. Безопасное место. Залезай в машину.

Молли покачала головой. Она медленно попятилась; ее внимание было так поглощено женщиной, что она даже не услышала звука шагов за спиной.

Чья-то рука зажала ей рот, подавив крик, и запрокинула ей голову с такой силой, что хрустнули позвонки. И тогда она унюхала его, Роми, его тошнотворно сладкий лосьон после бритья.

– Угадай, кто это, Молли-Дуролли, – пробурчал он. – Я за тобой гоняюсь весь долбаный день.

Девушка изворачивалась и сопротивлялась, но ее все равно тащили на другую сторону улицы. Дверь фургона открылась, и другая пара рук втащила Молли внутрь, швырнула на пол, а потом замотала липкой лентой лодыжки и запястья.