Мария Брикер - Шарф Айседоры

– Откуда я знаю! – взвилась Тамара. – Даже если бы он ко мне приполз, я не стала бы покрывать этого мерзавца, который меня предал.

– Где вы собираетесь Новый год справлять? – неожиданно спросил Веня.

– Еще не знаю, дома, наверное, – пожала плечами Лисицына.

– А на даче почему не хотите? Холодно? – спросил Трофимов, решив прощупать Тамару как следует.

– На какой еще даче? – растерялась Лисицына. – Нет у меня никакой дачи и сроду не было.

– Я имел в виду дом в деревне, – предпринял еще одну попытку Веня.

– Так продали мы дом в деревне! Как бабушка умела, так и продали. Лет десять тому назад уже.

– И мы продали. Мама настояла. Отец до сих пор простить ей не может. Значит, в Москве будете справлять? Одна?

– Почему одна? Вернее, одна, – поправилась Тамара.

– Одна – в карнавальном костюме?

– Да это я просто так напялила, чтобы Аську повеселить. Костюм с прошлого года остался. С корпоративки. Руководством велено было в карнавальных костюмах на вечеринку припереться. Вот я и сварганила сама себе из подручных материалов этот прикид. Кстати, на конкурсе костюмов заняла десятое место! – похвалилась Тома.

– Поздравляю, – улыбнулся Трофимов, решив не уточнять, сколько всего человек в конкурсе участвовало.

– Спасибо. Одна буду, скорее всего. Маму из больницы не отпускают, и, главное, мне к ней тоже нельзя. Аська винище допьет, включит мобилу, чтобы бывший смог до нее дозвониться. Он попросит прощения, она его простит и уедет. Любовь зла. К тому же у них на послезавтра билеты в Париж. Они во Франции Новый год отмечать будут. Вот жизнь! А другая моя подружка живет в Турции, она за турка замуж вышла и умотала. Вроде счастлива. Детишек уже двое. Маму вылечу, денег накоплю и к ней махну. Она говорит, есть там такие отели, что платишь за путевку, приезжаешь, а тебя там и кормят, и поят бесплатно, и на банане катают. Весь день, представляете? Называется «All inclusive», что означает – все включено. Да что я вам все это рассказываю! – спохватилась Тома.

«Не знаю», – тоскливо подумал Трофимов. М-да, с интеллектом у Лисицыной была такая же ерунда, что и со вкусом. «Платишь за путевку, приезжаешь в отель, а там тебя кормят и поят бесплатно». Это ж надо! Аттракцион неслыханной щедрости прямо, про себя усмехнулся Веня и тоже захотел в Турцию.

– И не надо на меня смотреть, как на дуру! – возмутилась Лисицына.

Веня откашлялся – неужели у него такой говорящий взгляд?

– Думаете, я не поняла, почему вы про Новый год спросили? Вы же просто меня проверяете на вшивость, – Тома встала, чуть не опрокинув табуретку, и налила в заварочный чайник кипяток. – Повторяю: где Минасян может быть, я понятия не имею. Спросите у Инны. Я не удивлюсь, если окажется, что это она его прячет. А мне позвонила для отвода глаз. Чтобы пыль вам в глаза пустить, – заявила Тамара, уперев руки в боки. Глаза ее поменяли цвет, стали цвета моря и больше не смеялись. Ведьма, подумал Веня, еще одна… загнул он второй палец и поежился.

– Почему вы так решили, Тамара? – спросил он, заметив, что Томочка вновь потеряла тапку и стоит наполовину босиком. Золушка, блин, выругался Трофимов и уставился в потолок, куда смотреть было безопаснее. Что-то с ним сегодня непонятное творится, озадаченно подумал Веня, покосился на босую ножку Лисицыной и опять уставился в потолок.

– Все никак не побелю, – сказала Лисицына. – А решила я так, потому что Инночка на Левона виды имела с самого начала, как он на работу устроился.

– В каком смысле? – спросил Трофимов.

– В том смысле, что влюблена она в него, как кошка! Левон неглупый парень, но немного слабохарактерный и с людьми тяжело ладит. Если бы не Терехова, то он в менеджеры не выбился бы, она его за уши по карьерной лестнице тянула, поощряла, премировала, на тренинги разные отправляла, во время аттестации помогала, в банк с ним моталась…

– Зачем?

– Говорю же, она опекала его, как дите малое. Психологиня хренова!

– Вы завидовали?

– Да ну, бросьте! Что мне завидовать? Я рада была за Левона. К тому же облом-с вышел у рафинированной девочки. Пока Терехова себе посадочную полосу готовила, я мужика у нее из– под носа увела! За что и поплатилась. Ни премий, ни поощрений, одни упреки и придирки, а потом при первом же удобном случае Иннуся меня с работы вышибла. Сука она, ваша Терехова!

– Почему – моя? – крякнул Трофимов и густо покраснел.

К счастью, Лисицына этого не заметила, отвлеклась, наливая чай.

– Это я так, к слову, – сказала Лисицына и брякнула чашку на стол перед Трофимовым.