Шарль Эксбрайя - Вы помните Пако?

— Я с удовольствием снова побываю в Сопейре… Вся дорога в О, наверное, уже усыпана цветами…

У Мигеля отлегло от сердца, и он с нежностью посмотрел на жену. За десять лет невозмутимое хладнокровие подруги нисколько не утратило власти над ним и по-прежнему чудесно успокаивало нервы. От Кончиты исходила тихая уверенность, более склонявшая к покою, нежели к оптимизму. От суровой юности сеньора Люхи унаследовала серьезную сосредоточенность, свойственную тем, кто успел познать тяготы жизни. Все ненужное, излишнее было ей чуждо. Кто-кто, а Конча ничуть не походила на кумушек, стрекочущих за чашкой шоколада. Не отличаясь блестящим умом, она компенсировала это последовательностью, думала медленно, неторопливо переходя от одной мысли к другой, но если уж делала определенный вывод и ставила перед собой цель, ничто не могло заставить ее отступиться. Мигель в шутку утверждал, что его супруга унаследовала свое упрямство от арагонских мулов.

Готовя кофе, Конча чувствовала, что веселость Мигеля — напускная и на самом деле ее муж глубоко страдает из-за вынужденного отъезда в тот самый момент, когда дон Альфонсо снова затеял поход против Игнасио Виллара. Сеньора Люхи и без объяснений понимала, что за нежной заботой и предусмотрительностью комиссара кроется своего рода наказание, и угадывала, как уязвлен ее супруг. Пытаясь развеять его плохо скрываемую горечь, Конча сделала вид, будто ее несказанно радует этот неожиданный отпуск. Наконец они снова увидят горы и старую добрую хижину, из которой ее увез Мигель! Жена нашла очень удачный тон, ибо воспоминания о прошлом лучше, чем что бы то ни было, помогают изгнать заботы настоящего, и скоро, забыв о дурном настроении, инспектор вместе с Кончей погрузился в минувшее. Сеньора Люхи напомнила, что Мигель так и не поставил в монастыре О обещанную свечу за дело танжерских контрабандистов — он тогда разрешил его в одиночку и благодаря этому подвигу окончательно остался в отделе уголовных расследований. Потом Конча пообещала каждый день готовить знаменитый омлет с креветками, секрет которого знают только в Арагоне. И вот, вспоминая о не столь уж далеком прошлом, оба развеселились — время окрасило минувшее в обманчиво привлекательные тона. Попив кофе, Конча принялась мыть посуду, а Мигель все еще наслаждался второй чашкой, покуривая сигару. В разговоре наступила небольшая пауза — оба уже успели исчерпать список воспоминаний. Часы пробили полночь, и на инспектора вдруг снова нахлынуло все, о чем он на какой-то миг забыл.

— И все-таки, Конча, уехать — значит бросить Пако, — с грустью вырвалось у него.

Сеньора Люхи уже вытирала руки. Она вовсе не желала, чтобы ее мужем снова овладел мрачный настрой.

— Но мы его вовсе не покидаем! Ведь дон Альфонсо обещал поручить розыски двум твоим коллегам!

Он вздохнул.

— Знаю, но это не то же самое… И потом, кому, как не мне, искать парня? Ведь это мне он доверился… Ох, если его вообще удастся разыскать…

— Что?

— Это правда, Конча… Я уверен, они убили Пако и хорошенько спрятали тело…

— Почему ты всегда видишь все в черных тонах?

— Будь Пако еще жив, он бы непременно дал о себе знать!

— А вдруг он вышел на какой-нибудь след?

Мигель хмыкнул.

— Может, и вышел… потому парня и прикончили… К тому же Виллар, в сущности, мне на это намекнул!

— Он, что же, признался в убийстве?

— Наоборот, предсказал скорую встречу…

— И что же?

— А то, что он врал, хуже того, издевался надо мной!

— Так вот, имей в виду: я продолжаю верить, что Пако вернется!

— Почему?

— Потому что иначе это было бы слишком несправедливо… потому что это доказывало бы, что в нашем мире больше нет ни жалости, ни сострадания… потому, наконец, уж не знаю, как тебе объяснить, но тогда уж ни во что нельзя было бы верить и не на что надеяться…

Конча смущенно засмеялась.

— Ну вот, теперь уже я иду по твоим стопам! Нет, Мигель, я все больше убеждаюсь, что дон Альфонсо прав и нам обоим совершенно необходимо отдохнуть. Вот увидишь, когда мы вернемся, Пако встретит нас у дверей!

— Да услышит тебя Бог, Конча!..

— А теперь пора спать!

Инспектор тяжело поднялся, но сеньора Люхи вдруг тихонько вскрикнула.

— Ох, Мигель, совсем забыла! Как раз перед тем как ты вернулся, принесли посылку…

— Посылку?

— Да, я положила ее в спальне… Довольно объемистый сверток.

— Кто тебе его передал?

— Посыльный.

— И ты расписалась в получении?

— Нет, это не понадобилось… Между прочим, Мигель, готова спорить, это дон Альфонсо решил сделать тебе подарок к отпуску!