Лен Дейтон - Только когда я смеюсь

– Нет, – ответил Спенсер.

– Ну, думаю, мне сегодня придется пораньше лечь, – объявил Боб и встал. Затем он прижал меня к себе, страстно поцеловал, и взяв меня за руку, повернулся к Спенсеру: – Спокойной ночи, Спенсер. Позвоните мне утром, если вас заинтересует мое предложение. Я буду у себя в номере. А пока держите язык за зубами, или я оборву вам уши.

– Да, – пробормотал Спенсер, смертельно побледнев.

– Шутка, – сказал Боб и, проходя мимо юноши, с силой ударил его между лопатками.

Выйдя в холл отеля, Боб схватил меня за запястье и резко повернул к себе.

– Увидимся завтра утром, мистер Лонгботтом! – крикнул он. – Посмотрим, можете вы хоть раз подняться пораньше для разнообразия.

Как-то внезапно с Боба слетела вся его неуклюжесть и неотесанность. Из косолапого сопляка он превратился в настоящего мужчину, уверенного в себе, целеустремленного. Это сделал его успех со Спенсером. Этот новый Боб был, ну, чуточку более напористым. Не знаю, понравилось ли мне это но, скорее, да. По крайней мере, стоило потерпеть, хотя бы чтоб понаблюдать, как превращается в человека этот маленький монстр. Он помчался вперед, волоча меня за собой так быстро, что я путалась в своем узком белом платье. Все обернулись к нам, когда мы проносились мимо администратора; и я чуть не упала. Потом мы оба рухнули на ступеньки, задыхаясь и глупо хохоча.

На лестнице никого не было. Боб снова поцеловал меня. Я сказала:

– И что, обязательно было хватать за коленку эту жуткую девицу?

– Ты что, не в своем уме? Я и не думал прикасаться к ней.

– А уж я-то тем более, – обиженно сказала я. – И единственный, кто был ближе всего…

– Ха-ха-ха! – взревел Боб. – Дядя Дятел снова клюнул.

– Чертов Сайлас, – буркнула я и уже с большей охотой поцеловала Боба.

Вечер выдался просто кошмарным. Боб просто спятил, он замучил Лиз своими нежностями, отнюдь не ограничившись одним поцелуем. Он нелепо переигрывал. Он дошел до того, что открыто объявил Спенсеру (молодому человеку из приличной семьи и отличными связями в городе), что мы затеяли махинацию. Я пытался взглядами остановить Боба, но каждый раз он отпускал в мой адрес какую-нибудь глупость, на которую я не мог достойно ответить, не выходя из своей совершенно непрошенной роли личного секретаря и мальчика на побегушках.

Я резко попрощался. Боб вел себя с преступной неосторожностью, но я знал, что на этот раз дисциплине подчиняться придется мне. Я только молил бога, чтобы глупая самонадеянность Боба не довела его до крайней нищеты, лишений или даже каторги, хотя, по правде говоря, очень боялся, что именно этим все и кончится.

На следующее утро мы, как всегда, завтракали вместе. И как всегда, Боб не удосужился прилично одеться. На нем был тот же самый халат, который я помню уже много лет, так как сам подарил его ему за ненадобностью. С тех пор я сменил уже три халата, но никогда не появлялся в них за завтраком. Я держал перед собой «Таймс», но не читал.

Солнце уже поднялось высоко. Не знаю, как долго я пролежал без сознания. Я сел. Вокруг ни шороха. Далеко в туманную бесконечность тянулась дорога через пустыню. Рядом бок о бок стояли три танка. Все сгоревшие. Один из них так раскалился, что сгорела краска, и он стоял теперь совершенно белый, как призрак пустыни. Тодди и Виллер лежали возле ближайшего танка. С первого взгляда было понятно, что оба мертвы. Труп Виллера очень обгорел. Я нашел глазами Брайана, своего сержанта. Он был почти без сознания, глаза широко открыты, форма изорвана в клочья. Он сделал мне знак рукой.

– Впереди танки, – тихо сказал мне. – Впереди танки, капитан. – Его, по всей видимости, раздражало, что я не реагировал. – Впереди танки! – очень громко закричал он.

– Да, сержант, – крикнул я не менее громко. – Я вижу их.

Он улыбнулся и затих. Нигде никакого движения от горизонта до горизонта, только обломки и куски разорвавшихся бензобаков.

– Вы сильно обожжены, Брайан? – спросил я.

– Только нога, сэр, – ответил он. – А вы?

– Меня, должно быть, просто отбросило волной, – сказал я.

Я лежал на самом краю до черна выжженного взрывом круга. Говорить было очень трудно.

– Я скоро вернусь, сержант, – медленно проговорил я. – Мне только нужно сначала немного поспать.

Я положил голову в тени почерневшего танка, почувствовал, как в ухо сыплется горячий песок, как он обжигает щеку, и закрыл глаза, но сквозь веки просачивался красный свет, добираясь до самого мозга. И я потерял сознание. Наверное, Брайан умер очень скоро.