Лоуренс Блок: Как далеко все может зайти

– Кажется, я вас понимаю.

– А вот если его сразу отметелят, не очень сильно, но так, чтобы он не забыл об этом происшествии в последующие четыре-пять дней, тогда испуг задавит злость. Вот чего вы хотите.

– Согласна.

Он маленькими глотками пил «мартини», оценивающе поглядывая на нее поверх стакана.

– Мне нужны кое-какие сведения об этом парне.

– Например?

– Например, в какой он физической форме?

– Ему стоит сбросить двадцать фунтов, а так он в полном порядке.

– С сердцем проблем нет?

– Нет.

– Спортом занимается?

– Он записан в спортивный клуб. Поначалу ходил в тренажерный зал четыре раза в неделю, теперь – от силы дважды в месяц.

– Как и все, – пожал плечами Катлер. – Поэтому, собственно, спортивные клубы и не разоряются. Если бы все члены, которые платят взносы, пришли одновременно, очередь в раздевалку растянулась бы на полквартала.

– Вы тренируетесь, – заметила она.

– Да, – кивнул он. – В основном, поднимаю тяжести, несколько раз в неделю. Вошло в привычку. Где – не скажу.

– Я спрашивать не буду. Сама смогу догадаться.

– Скорее всего, сможете, – он широко улыбнулся. Улыбка вдруг превратила его в озорного мальчугана, но он тут же стал серьезным.

– Восточные единоборства. Он ими не занимался?

– Нет.

– Вы уверены? Может, не в последнее время, до того, как вы сошлись?

– Он ничего такого не говорил, но сказал бы, если б занимался. С удовольствием бы похвалился.

– Оружия он при себе не носит?

– Нет.

– Вы уверены?

– У него вообще нет оружия.

– Повторяю вопрос. Вы уверены?

Она задумалась.

– Как тут можно знать наверняка? Знать, что у человека есть пистолет – это одно, с этим все ясно, но как можно гарантировать, что у человека нет пистолета? Я могу сказать следующее: мы прожили вместе три года, и за это время у меня не возникало и мысли о том, что у него есть пистолет. Мне представляется, идея приобрести пистолет даже не приходила ему в голову.

– Вы бы удивились, узнав, у скольких людей есть оружие.

– Наверное, удивилась бы.

– Иногда возникает ощущение, что половина населения страны ходит с оружием. И многие без разрешения. А если у человека нет разрешения на ношение оружия, он никому не говорит, ни о том, что носит пистолет с собой, ни о том, что он вообще у него есть.

– Я практически уверена, что у него нет пистолета, не говоря уже о том, чтобы он носил его с собой.

– Скорее всего, вы правы, но наверняка вы этого не знаете. Поэтому нельзя исключать и такой вариант: у него есть пистолет и он носит его с собой.

Она кивнула: логичный вывод.

– И вот тут я должен задать вам вопрос. Вернее, вы должны спросить себя и дать мне ответ. Как далеко, по-вашему, все может зайти?

– Я что-то не понимаю, о чем вы.

– Мы уже говорили о том, что без физического воздействия не обойтись. И последствия будут сказываться несколько дней. Ребрам его крепко достанется.

– Хорошо.

– Да, конечно, если этим все и закончится. Но вы должны понимать, что может и не закончиться.

– О чем вы?

Он сложил ладони домиком.

– Понимаете, не вам решать, где ставить точку. Я не знаю, слышали ли вы эту присказку… о горилле. Не вы принимаете решение, когда надо остановиться. Вы останавливаетесь, когда так решает горилла.

– Я слышу это впервые. И, наверное, не все понимаю. Горилла – это Говард Беллами.

– Горилла – не он. Горилла – насилие.

– Ага.

– Вы что-то начинаете, но не знаете, во что это выльется. Окажет ли он сопротивление? Если да, ему достанется чуть сильнее, чем предполагалось сначала. А если он будет и дальше сопротивляться? Пока он не угомонится, его будут бить. Выбора нет.

– Я понимаю.

– Плюс человеческий фактор. Парни… в их действиях не должно быть эмоциональной составляющей. И вы полагаете, что их будут отличать хладнокровие и профессионализм.

– Конечно.

– Но это справедливо до какого-то предела, потому что они всего лишь люди, понимаете? Если они начинают злиться на своего клиента, они говорят себе, что он кусок дерьма, и уже с ним не церемонятся. Где-то они выполняют задание, а где-то добавляют и от себя, особенно, если клиент их обзывает или, обороняясь, заденет. А разозлившись, они могут причинить больше вреда, чем оговаривалось заранее.

Она снова задумалась.

– Я понимаю, о чем вы.

– Поэтому все может зайти дальше, чем кто-либо мог предположить. Он может попасть в больницу.

– С переломами?

– И не только. С разрывом селезенки. Знаете, люди умирают и от удара кулаком в живот.