Анна Малышева - Озноб

– Закрыть, дует?

– Если можно.

Он немедленно выполнил ее несмелую просьбу, и она снова поразилась тому, с какой готовностью этот почти незнакомый человек выполнял ее желания. В душе шевельнулась похороненная было тревога. «Я ему нравлюсь?» В сущности, ничего удивительного тут не было. Сама Ирина считала свою внешность совершенно рядовой и невыразительной, но мужчины часто обращали на нее внимание. Среднего роста, стройная, коротко остриженная кареглазая блондинка (волосы она раз в месяц красила) – таких, по ее мнению, был миллион в одной только Москве. Егор посмеивался над самокритичностью жены.

– А тебе хотелось бы стать роковой красоткой, с силиконовой грудью и надутыми губами? Таких, я тебе скажу, тоже не меньше миллиона!

– Ничего я не хочу! – отмахивалась Ирина. – Я никогда и не мечтала выделиться!

– Счастливые люди вообще редко мечтают! – замечал муж по своему обыкновению.

Ирину удивляло, почему он так часто называет ее счастливой, – неужели что-то такое особенное написано у нее на лице? Сама она считала, что испытывает приступы счастья не чаще, чем прочие люди, а просто менее серьезно относится к несчастьям. За эту способность она была очень благодарна родителям, они оба обладали этим редким талантом и передали его детям. Когда отец и мать погибли в автокатастрофе, направляясь на юг, к морю (они всегда ездили отдыхать дикарями), сестры долго не могли в это поверить. Даже когда окончились все хлопоты, связанные с похоронами, они все еще чего-то как будто ждали… «Когда умирает такой человек, как тетя Саня, например, это справедливо и понятно, она ведь только этого и ждет, только об этом говорит. Но папа и мама… У них была не самая простая жизнь, но как же они ее любили!»

Ирина не сразу услышала обращенный к ней вопрос и, обернувшись, переспросила:

– Что, извините?

– Я говорю, на днях ожидаются большие снегопады, двор заметет, Валентину придется приходить два раза в день – утром и вечером. Я с ним уже договорился и заплатил за месяц вперед.

– Послушайте, насчет оплаты… – неуверенно проговорила она. – Все-таки это будет уже моя забота, и мне неудобно…

– Какая ваша забота, – с грубоватым добродушием бросил Сергей. – Неужели вы думали, я повешу на вас все это хозяйство? В моих собственных интересах, чтобы двор чистили, видали, какая там дверь? Вровень с землей! Немного упустишь, и пиши пропало, на первый этаж хода не будет. К вашему ненаглядному камину, между прочим!

– А что, первый и второй этажи не сообщаются? – удивилась женщина. – Внутренней лестницы нет?

– Архитектор предлагал сделать, но я отказался. – Сергей пожал плечами, бросив на свою спутницу быстрый внимательный взгляд. – А вы разочарованы, как будто?

– Нет, но… – Она замялась, пытаясь повежливее выразить свое недоумение. – Создается впечатление, что дом строили для двух разных хозяев. Бывает ведь и такое…

– Но это не мой случай! – заверил ее Сергей. – Понял, вы боитесь, что явится еще кто-то и потребует у вас отчета, что вы там делаете? Не беспокойтесь, хозяин один, и это я. Просто в свое время одобрил неудачный проект. Если бы я строил дом сейчас, он бы получился совсем другим. Так что в одном вы правы, – добавил он, после минутного молчания, – у меня у самого впечатление, будто этот дом строили не для меня. Такова уж судьба всех неудачных покупок!

Теперь машина двигалась очень медленно. Присмотревшись, Ирина различила впереди бесконечные цепи габаритных огней. Они пристроились в хвосте гигантской пробки.

– Здесь всегда так в это время? – Она взглянула на часы, время близилось к четырем. Почти совсем стемнело, снова начинался снег, и в целом погода была такой неприветливой, что Ирина вряд ли уехала бы из дома по своей воле.

– Только в будни, – небрежно бросил Сергей. – Да вы не переживайте, доедем. Или, если хотите, можно остановиться пообедать. Тут рядом приличный ресторан, я часто там перекусываю. Не против?

Женщина начала возражать, перспектива совместного обеда немного ее смущала, но Сергей пресек все доводы одной фразой:

– Я зверски голоден, а в таком состоянии начинаю злиться и лихачить на дороге. Вы что, хотите, чтобы мы до дачи не доехали?

Разумеется, этого Ирина не желала, и ей пришлось смириться с мыслью о предстоящем обеде. Впрочем, ресторан, располагавшийся в большом торговом комплексе, куда они с большим трудом свернули из второго ряда машин, оказался совершенно банальным, и обстановка никак не навевала мыслей о романтическом свидании. Просторный, ярко освещенный зал столиков на тридцать, длинная стойка бара, где можно было самому выбрать закуски, блестящий, только что вымытый плиточный пол – все это напоминало скорее общественную столовую, посещаемую служащими среднего звена. Переведя дух, Ирина уселась за столик и заинтересовалась меню. Сегодня она не успела толком позавтракать, а обед и вовсе пропустила, занимаясь последними сборами, и теперь ощущала сильный голод. Сергей повесил куртку на вешалку: