Эдвард Эронс - Миссия - Нидерланды

Он побрился и переоделся, надев темный летний костюм, свежую белую рубашку и голубой галстук. В зеркале ванной комнаты лицо его казалось постаревшим и усталым; голубые глаза потемнели почти до черноты. Он пришел к выводу, что выглядит гораздо старше своих лет: последний оставшийся в живых из длинного списка людей, подобных Джону О'Кифи, потерявших шансы на выживание при выполнении своего долга, служа принципам, ради которых трудились. Может быть из-за этого в его волосах появилась новая седая прядь, - подумал Дюрелл. Или новая боль, которую с этого дня ему придется всюду носить с собой.

Потом он впопыхах забежал к врачу, чтобы перевязать царапину на шее. Полный голландец долго сокрушенно покачивал головой, бормоча что-то о неосторожных американцах, и наконец отпустил его.

Дюрелл зашагал по выложенной кирпичом дорожке на гребне дамбы, наслаждаясь сиянием утреннего солнца над Амшеллигом.

На берегу купальщики смеялись и плескались в прибое. Теннисисты на корте деловито носились взад - вперед. Велосипедная дорожка, шедшая рядом с основным шоссе, была запружена торопящимися велосипедистами. Под мягким ветерком кренились и сверкали паруса.

Все выглядело так, словно вчерашней ужасной бури никогда не было.

Когда Дюрелл пришел на причал, Яна Гюнтера на борту "Сюзанны" не оказалось. На палубе возилась с корзиной для пикника девушка в ярком летнем платье, и Дюрелл не сразу понял, что эта очень женственная маленькая фигурка принадлежит Тринке ван Хорн. Он впервые увидел её не в шортах или рабочих брюках и мужской рубашке.

Ее темные волосы мягко светились и сверкали на солнце. На губах была очень скромная помада, которая нежно подчеркивала соблазнительность её рта. И "Сюзанна" тоже была вся вычищена и отполирована так, что все на девушке и на яхте сверкало в лучах полуденного солнца.

- Привет, - сказала она и покраснела.

Дюрелл её поцеловал.

- Это просто чудесно - встретить тебя в таком виде.

- Ты удивлен? Но ты же знал, что я женщина.

- Да, я знал, - сказал он.

Она покраснела ещё сильнее.

- Полагаю, после вчерашнего ты подумал, что я довольно пылкая женщина.

- Вовсе нет. Просто симпатичная чудесная женщина, которой есть что предложить.

Она рассмеялась и почувствовала себя свободнее.

- И после этого говорят, что американцы не способны вести галантную беседу! Ты просто прелесть. А я теперь чувствую себя гораздо лучше, Сэм. И умираю от голода. У меня просто волчий аппетит.

- Я правда не понимаю, куда у тебя все это поместится, - заметил он.

- Думаю, что когда-нибудь все это скажется и я стану большой, толстой и почтенной женщиной.

- Этого никогда не случится.

- Ты опять становишься галантным. Или это просто чувство голода заставляет тебя говорить такие приятные вещи?

- И то, и другое, - сказал он.

Она грустно добавила:

- Заметь, я не спросила, не любовь ли это.

- Тринка, - сказал он, - это не любовь.

Она отвернулась и занялась корзиной с продуктами. Там были цыплята и свежий хлеб, масло в коробочке со льдом, фрукты и бутылки с голландским пивом и джином. Тринка накрыла маленький столик льняной скатертью и поставила серебряные приборы. Он некоторое время наблюдал за ней, а потом коснулся её щеки и повернул лицо так, чтобы видеть её глаза.

- Тебе плохо, Тринка?

- О, нет. Просто... Ну, вчера ты сделал меня женщиной и это налагает определенные обязательства, - сказала она спокойно. - Полагаю, ты думаешь, что я слишком серьезна для своего возраста, а я не могу избавиться от того, что я - голландка; в конце концов... даже если я не знаю, куда могут завести меня чувства, как случилось вчера, - она запнулась. - Почему ты улыбаешься?

- Ты очень симпатичная, - сказал он.

- Ты находишь, что я забавная? - Она неожиданно рассмеялась. - Да, я подозреваю, что это так. Но тебе нечего беспокоиться. Я не буду тебя ни о чем просить. Я просто должна была снова увидеть тебя и убедиться, что мое решение было правильным. Видишь ли, я раздумывала всю ночь после того, как инспектор Флаас нас отпустил. Мне дали приказ выехать в Гаагу на следующее задание, мы могли никогда больше не встретиться. И я просто должна была сегодня ещё раз тебя увидеть.

- Я очень рад, - сказал он.

Она взглянула на стол, на котором все переставила уже десять раз.

- Дело в том, что я наконец-то решила выйти замуж.

- О?

Она с вызовом повернулась к нему.

- Да. И мужем моим станет Ян. В конце концов я решила выйти замуж за Яна Гюнтера.