Эльвира Барякина - Дикая Морковка

Ветер трепал ей волосы, соленые брызги рассыпались веером, катер то и дело прыгал по волнам, отчего сердечко начинало томиться, как при спуске на скоростном лифте. Она вовсю крутила головой и ждала, когда же покажутся чудеса. И вот наконец Пал Палыч кивнул на темное облачко на горизонте:

— А вот и наш остров! Сейчас прибудем.

Аська тем временем хвасталась находками. Оказалось, что глиняная висюлька с какими-то значками, болтавшаяся у нее на шее — не что иное, как осколок древней амфоры, который был извлечен ее собственными руками из тысячелетнего праха. Санька посмотрела, потрогала и поклялась себе найти что-нибудь в сто раз круче, например, подвеску с драгоценными камнями.

Но Пал Палыч тут же пресек ее мечтания.

— Ты ведь в первый раз едешь на раскопки? — обратился он к Саньке, поглядывая на нее через зеркало заднего вида. — Тогда слушай основные правила. Пункт первый: у нас все работают, отлинять от копания можно только с моего разрешения по очень уважительной причине. Пункт второй: все, что ты найдешь на территории раскопа, считается национальным достоянием и присвоению не подлежит.

— А Аськин кусок горшка тоже? — изумилась Санька. Ей было очень жаль расставаться с мыслью о подвеске.

— Ну, черепки, если они не имеют научной ценности, можешь забирать себе. Остальное будешь приносить мне на экспертизу. За находку малой ценности получишь моральное поощрение, за более ценную — банку сгущенки, за совсем ценную — что-нибудь еще придумаем.

После этого Пал Палыча понесло в археологические изыскания. Он размахивал руками, использовал кучу непонятных слов и вообще говорил с таким ражем, что Санька просто диву давалась. Подобными страстными голосами мужчины обычно произносят что-то типа «удар по воротам — гол!!!» или рассказывают друг другу о новых чехлах к любимому автомобилю.

Впрочем, из всей этой речи Санька поняла только то, что город, который она собралась извлекать из-под земли, называется Киреем, что он располагается на высоком обрыве у самого моря, и что ежегодно два метра его бесценной территории обрушивается вниз в воду. А по сему лет через полтораста Кирей вообще перестанет существовать.

Саньке стало ужасно жаль древнего города, и она решила, что будет копать до изнеможения. И опять ей захотелось найти что-нибудь удивительное, пусть даже не для себя, а для Пал Палычевской науки.

— А можно будет посмотреть, что уже другие отрыли? — спросила она профессора.

Пал Палыч смерил ее проницательным взглядом.

— А вот этого касается правило номер три: что бы ты ни нашла на территории раскопок, или что бы ни нашли твои товарищи, ты не должна рассказывать об этом никому постороннему.

Санька затаила дыхание.

— Это что, тайна?

Тот усмехнулся ее недогадливости.

— Понимаешь, зачастую археологические находки представляют из себя огромную ценность. Многие люди готовы отдать бешеные деньги, чтобы иметь у себя дома, скажем, меч, которому больше двадцати веков. Поэтому вокруг раскопок постоянно трутся браконьеры. Им-то наплевать и на науку, и вообще на все… Они тоже копают, но не так как мы. Мы — осторожно и потихоньку, слой за слоем, а они грубо: экскаватором, а то и вовсе переворачивают землю динамитом. Понятное дело, от всяких там стен, алтарей и скелетов остается один прах — они эти стены в гробу видали. Им нужны только украшения, монеты и древнее оружие…

Санькино сердечко заколотилось пуще прежнего.

— И что, эти браконьеры и к вам приезжают?

— Пока мы их не видели. Но пять лет назад у нас здесь произошло целое сражение. Пришлось отмахиваться лопатами. Так что за слишком длинный язык можно поплатиться собственной шкурой.

Островок надвинулся как-то очень быстро: усеянный обломками черных скал отвесный обрыв, на склоне которого каким-то чудом лепились несколько палаток, тент над кухней, костерок с чуть заметным в знойном воздухе дымком… Это и был лагерь экспедиции.

— Приехали! — счастливо выдохнула Санька и что есть силы сжала Аськину ладонь.

Пал Палыч свернул немного в сторону в неглубокий заливчик и, пристав к берегу, одну за другой перенес девчонок на берег.

Саньку слегка качнуло по инерции от волн. Увидев такое дело, Пал Палыч расхохотался:

— Ничего, сейчас пройдет. Ну что, пошли знакомиться с народом?

Санька восторженно кивнула.

— Да! А где мы будем копать? — проговорила она, пытаясь найти взглядом места, из которых извлекают сокровища.

— Раскопы находятся наверху, — махнул рукой Пал Палыч. — Остров представляет собой как бы степное плато. Как взберешься в гору, сразу все увидишь. Да, Александра Батьковна, — вдруг вспомнил он, — уведомляю тебя, что в полчетвертого утра у нас подъем, завтрак, и копаем до жары, то есть до десяти часов. Потом обед, сиеста до пяти вечера, потом снова копаем до восьми.