Евгения Михайлова - Верность как спасение [сборник]

Настя чувствовала себя бессильной и физически больной. Однажды, когда Антон был на работе, она включила песню Адриано Челентано «Третья мировая война», послушала и нашла перевод. И рассмеялась горько. Так ведь песня как раз об этом. Страстный итальянец рассматривает женщину, которая идет рядом, разбирает ее внешность на самые откровенные детали, описывает свои ощущения, а сам параллельно думает о войне и мире, о коррупции, о лжи и предательстве. И ему жалко свою женщину, как чудесное создание, которое должно его радовать, ведь она может исчезнуть, может стать прекрасными останками в луже теплой крови. Потому что жизнь — это война. Речи нет о том, чтобы что-то с ней разделить. Мысли нет о том, что она может что-то понять. Просто жалко такую красоту, которая ему нужна в перерывах между мужскими делами и умными мыслями. И на протяжении песни — мужского размышления, мужской тревоги и его простого желания рядом идет девушка Роберта, улыбается, демонстрирует себя, сладко вздыхает и стонет от избытка чувств.

Антон, конечно, ничего не замечал, как казалось Насте. Но через пару дней он притянул ее к себе и спросил:

— И в чем же дело?

Настя рассказала. Ей было стыдно, она была готова к его шуткам, иронии, даже раздражению. Антон не улыбнулся. Сказал очень серьезно:

— Все так и не так. Обычный мужской треп. И тот случай, когда слова бессильны что-то объяснить. Не стоит пытаться. И нужно от Петиного малолетнего прозрения пройти путь к моему потрясению от встречи с тобой, чтобы в его пустой голове появилась страшная догадка. Вся наша сила и мужественность может оказаться просто иллюзией, просто защитой и броней. И все разлетится в песок, если это не понадобится всего одной женщине на Земле. Не знаю, понятно ли я сказал.

— Да, — кивнула Настя. — Я даже не думала, что услышу от тебя такие слова.

Мама Валя решила устроиться на работу в регистрацию той женской консультации в центре, где много лет проработала гинекологом. Насте сказала, что не хватает пенсии и появилось слишком много свободного времени. Так и было, конечно. Но важнее, наверное, другое. Валентина знакомилась и общалась с большим количеством женщин, а в такой клинике это часто превращается в откровенный и полный информации контакт.

Нет, Валентина не стремилась собирать сплетни о мужчине, с которым жила ее дочь. Это слишком примитивно, недостойно. Валентина просто должна быть в курсе всего, особенно того, что неизвестно самой Насте. Например, об отношениях Антона с предыдущей гражданской женой. А где еще узнаешь больше, чем в этом месте: в клинике женских тайн того района, где живет и работает Антон. Именно в регистратуре так легко выбрать новых и нужных знакомых. Валентина была особенно внимательна к женщинам, которые работали в фирме Антона. А когда она узнала адрес Галины Свиридовой, его бывшей жены, то познакомилась и с ее соседками.

Новые приятельницы с удовольствием делились и тем, что знали, и тем, о чем догадывались, и что предполагали.

Валентина не торопилась делиться с Настей своей информацией. Была вероятность, что дочь сразу и резко оборвет такие разговоры, а пока ничего по-настоящему серьезного и не было.

По вечерам Валентина рассматривала свое новое знание, стараясь оставаться объективной. Она сортировала услышанное на «за» и «против», позитив и негатив. Вскоре поняла: это не тот путь. Слишком противоречивый и сложный человек Антон. Не работают обычные оценки. Люди, которые знают его близко, жалуются на резкость и даже грубость. Но верят в его справедливость. Женщины считают, что он был ужасным мужем Галине, но эти женщины не могут скрыть свое неровное отношение к нему. Его встречают выпившим, в компании таких же приятелей.

Вскоре Валентина услышала историю, которая была почти тем, что нужно. Соседка Галины рассказала, что видела, как к машине Антона поздно вечером подошла местная красотка-проститутка. Он как раз уезжал от Галины в свою холостяцкую квартиру, и девушка явно это знала. Соседка стояла за деревьями, подсматривала и подслушивала. Как профессиональный сексот, передавала в точности диалог, рассказывала, где, как и чьи руки лежали, насколько близко они стояли. Валентина ждала с холодеющим сердцем. Она хотела и боялась ужасного открытия. А соседка сказала:

— А потом он так по-хамски ее оттолкнул и сказал: «Вали, детка, со мной тебе нечего ловить. Только время потеряешь». Мужлан! Я удивляюсь, такая мама у него была интеллигентная.