Чингиз Абдуллаев - Мечта дилетантов

Он достал телефон. Набрал номер Эдгара.

— У меня к тебе еще одна просьба, — сказал он, — проверь еще один номер. Мне нужны все входящие и исходящие за последние три месяца.

— Это закончится тем, что нас посадят в тюрьму за вторжение в частную жизнь, — пошутил Вейдеманис, — но я постараюсь все найти. Опять придется им платить. Между прочим, цены выросли. Теперь они просят по триста долларов за каждую распечатку.

— Инфляция, — согласился Дронго, — и скажи спасибо, что они не берут в евро.

— В следующий раз они попросят в евро, — ответил Эдгар.

Дронго взглянул на часы. Нужно торопиться, он обязан успеть заехать за Сабиной.

— Домой, — приказал он водителю.

Он не мог знать, что уже никогда не вернется в этот дом. Он не мог даже предположить, что сегодня вечером в последний раз увидит красивое лицо Алдоны. И уже через сутки ее не будет на свете среди живых. Но все это станет потом, а сейчас он торопился к себе домой, чтобы успеть на прием. И еще раз увидеть Алдону, чтобы попытаться уговорить ее еще на одну встречу.

Прием в немецком посольстве начался ровно в семь часов вечера. Приглашенных было много. Дронго успел переодеться, надев смокинг, который он обычно надевал только на официальные приемы. С его высоким ростом и широкой грудью смокинг сидел как влитой. Он заметил одобрительный взгляд Сабины, которая кивнула ему, подходя к машине, когда он открывал ей дверь. У нее были красиво уложены волосы. Очевидно, она успела заехать в парикмахерскую. Сабина была в серебристом платье и в обуви серо-серебристого цвета.

— Балансиага или Ланвин, — подумал Дронго, закрывая за ней дверцу, — у этой девочки очень неплохой вкус. Обувь и сумочка от Прады. Очевидно, она неплохо зарабатывает, если может позволить себе подобные «мелочи».

Они встали в очередь, чтобы пройти мимо посла и его супруги. Стоявшая сзади Сабины пожилая женщина лет шестидесяти достаточно громко сказала:

— Здравствуй, дорогая девочка. Я думала, что ты еще в Германии.

Сабина обернулась.

— Эльза Михайловна, добрый вечер. А я думала, что вы все еще в Швейцарии.

— Я уже четыре месяца сижу в Москве, — то ли пожаловалась, то ли сообщила пожилая сплетница, — у нас столько новостей. Ты, наверно, слышала, что Симочка выходит замуж…

— Нет, — ответила Сабина.

— Она выходит замуж. И можешь себе представить, за кого? За нашего Марата. Это просто моветон. Разве можно стольким женихам предпочесть своего троюродного брата? Он какой-то физик или химик, без всякого будущего. Да и родители его… Я просто не понимаю…

— Наверно, они любят друг друга.

— Я тебя умоляю. Какая любовь… Между прочим, кто пришел с тобой на прием? — спросила Эльза Михайловна, чуть понизив голос.

— Это мой друг, — ответила Сабина, не вдаваясь в подробности.

— Какая ты молодец. Сразу видно, что настоящий мужчина. Он иностранец или понимает по-русски? Наверно, итальянец или испанец? У тебя всегда был такой безупречный вкус.

— Нет. Не иностранец. И он понимает по-русски, — с трудом сдерживая улыбку сообщила Сабина.

— Держись за него крепко, — подмигнула ей собеседница, — сразу видно, что он солидный мужчина. А как дела у твоего бедного дяди? Я слышала об этой ужасной истории в банке. Говорят, что твой дядя зарезал сразу двоих или троих сотрудников.

— Нет. У них произошла ссора с одним сотрудником.

— Но мне передали, что там уже двое убитых. Впрочем, люди всегда склонны преувеличивать. Я понимаю, как тебе тяжело.

— Очень, — она отвернулась.

— Мы все будем на твоей стороне, — не унималась Эльза Михайловна, — и дело твоего дяди не имеет никакого отношения к тебе. Ты знаешь, как мы все тебя любим. Ты уже развелась со своим мужем официально или все еще остаешься Сабиной Корренс?

Она не успела ответить. Подошла их очередь пожимать руки послу и его супруге. Сабина добавила по-немецки несколько слов. Дронго произнес слова приветствия на английском. Когда они отошли в сторону, Сабина покачала головой:

— Старая сплетница. За одну минуту хочет узнать все новости и выдать мне все, что знает.

— Она заметила, что я солидный мужчина, — улыбнулся Дронго.

— Это я заметила и без нее, — рассмеялась Сабина, — а вы хорошо говорите по-английски.

— Зато я не знаю немецкого.

Они заметили стоявшую в очереди к послу Алдону. Она была в зеленом платье. Рядом стояла молодая женщина примерно такого же роста, как Алдона. Но у нее были темные волосы и менее породистое лицо. Впечатление портил тяжелый подбородок. Подруги о чем-то тихо переговаривались.