Кристофер Фаулер - Спанки

Мне было чертовски необходимо хоть с кем-то поговорить.

Позвонил было Саре, но не дозвонился, если не считать прохладно-учтивого голоса автоответчика. Потом чуть было не позвонил Заку, но тут же спохватился: не ждет ли от меня Спанки именно этого? Не подвергаю ли я опасности других, вовлекая их в свои проблемы? В конце концов, мне следовало установить предел его возможностей. Например, способен ли он читать мои мысли на расстоянии? Мне казалось, что нет, но разве можно быть уверенным в подобных вещах?

Я позвонил в аэропорт и справился насчет самолетов, прибывающих из Португалии, однако мне ответили, что сегодня рейсов больше не будет. Как мне объяснили, в дальнейшем следует запрашивать список пассажиров по каждому отдельному рейсу. Не исключено, что Спанки намерен перехватить членов моей семьи, и у меня не было практически никакой возможности упредить его, поскольку я не знал даже, в каком аэропорту они совершат посадку. При этом я почти не сомневался, что Спанки обязательно выберет наименее вероятный маршрут.

Одна часть стоявшей передо мной дилеммы была достаточно ясна: я честно и открыто изложил ему свою позицию, хотя и не располагал возможностью подкрепить столь решительное заявление какими-либо конкретными действиями. Сам же даэмон, насколько мне было известно, оставался практически неуязвимым в своем земном воплощении. С другой стороны, чтобы установить надо мной полный контроль, ему необходимо было заручиться моим согласием - в противном случае он давно бы уже это сделал, - и добиться этого можно было в том числе путем нанесения вреда близким мне людям.

Желая совершить хотя бы мало-мальски полезный шаг, я облачился в свою старую одежду, которую носил до знакомства со Спанки, - в джинсы и мешковатую тенниску. Затем еще раз, и снова безрезультатно, позвонил Саре. Чутье подсказывало мне, что она заночевала в каком-то другом месте, ибо верность никогда не входила в число добродетелей этой женщины. Таким образом, мне не оставалось ничего иного, кроме как лечь в постель.

Ополоснув лицо холодной водой, я сбросил джинсы на пол и залез под пуховое одеяло, оставив включенным стоявший рядом с кроватью ночник: от одной только мысли, что Спанки может нагрянуть в любую минуту, мне становилось как-то не по себе. Уставившись в потолок, я старался успокоиться и вообще ни о чем не думать.

Минуло полчаса, а я по-прежнему лежал, тщетно пытаясь уснуть. За окном изредка проносились машины, мягко шелестя шинами по мокрому асфальту. Благодаря своему обостренному восприятию, я даже различал заунывное мычание проплывавших по Темзе буксиров и тявканье одинокой собаки на противоположном берегу реки.

Стоявшая на тумбочке лампа неожиданно затрещала и тут же погасла

Несомненно, кроме меня в комнате находится еще кто-то, я отчетливо слышал чье-то слабое, чуть хрипловатое дыхание у изножья кровати. Однако я старался убедить себя в том, что этого не может быть и никакая опасность мне не грозит. Спанки просто пугает меня, прибегая к различным уловкам, но никакого вреда причинить не способен. Он и сам говорил мне о том же, а потому бояться мне было абсолютно нечего. Глупо, например, бояться мифического ада.

И все же, как ни пытался я успокоить себя, желанного облегчения не наступало. Я мог с головой укрыться одеялом и сделать вид, что ничего не замечаю, продемонстрировав тем самым свое нежелание потакать страсти Спанки нагнетать страхи; мог убедить себя, что в комнате, кроме меня, никого нет, и продолжать с невозмутимым видом лежать в темноте. Пожалуй, именно так и следует поступить, решил я и натянул одеяло повыше. Там никого нет. Никого нет. Никого.

Я уже начал было поздравлять себя с правильно выбранной тактикой, когда этот самый "никто" вдруг потянул за край одеяла, в результате чего оно стало медленно сползать на пол.

Мне не оставалось ничего иного, кроме как снова натянуть на себя одеяло, однако я все же не хотел заниматься этим своеобразным перетягиванием каната, не имея ни малейшего представления о том, в чьих руках находится другой его конец. В итоге я проворно соскочил на пол, выбежал в прихожую и включил свет.

Мне показалось, что передо мной некий чудовищный гибрид шимпанзе с волком. У него была плоская морда, рылоподобный нос и желтоватые зубы, а в длинных, когтистых лапах был зажат край моего одеяла. Как и у Спанки, вдоль мохнатой спины этого неведомого существа тянулся ряд заостренных костяных отростков. Отвернувшись от кровати, чудовище уставилось на свет красными, лишенными ресниц глазами.