Андрей Шахов - Таллинские палачи - 1

— Даже от копченой не откажусь.

По мере того, как на столе возникали кофе, бутерброды и поллитра водки, Стасис постепенно успокаивался и отвлекался от своих проблем. Взирая жадными глазами на «изысканные» яства, он восторженно произнес:

— Стоило линять с «Лубянки» хотя бы ради этой пищи!

Игорь кивнул, усмехаясь. Уж он-то знал сии эмоции по собственному и куда более богатому опыту.

— А чего рюмка только одна? — вопросил Стасис, отдергивая руку от соблазнившего его бутерброда.

— Я не хочу…

— Да ладно тебе! Не могу же я пить в Полном одиночестве, — обиделся гость. — Да и то, о чем я буду рассказывать, на трезвую голову не понять.

— Ммм…

— Пятьдесят — за спасение?

Пока Игорек ходил за второй рюмкой, Стасис уронил в желудок пару «бутиков» и чашку кофе. Так что хозяину пришлось затем сходить еще за двумя чашками кофе — на сей раз и для себя.

Опрокинули по пятьдесят «Смерти под парусом», торопливо зажевали, глотнули кофе и закурили.

— У-у! — выдохнул Стасис. — Кажется, начинаю отходить.

Игорь отпил из чашки еще и внимательно взглянул на теплеющего друга.

— Ты в самом деле сбежал?

— А то нет! — буркнул Стасис. — Пополз бы я к тебе на дачу черт знает за сколько километров от моего дома.

Теперь тебя искать будут…

— Серьезно?

— Что делать собираешься?

Беглец многозначительно глянул на бутылку, почесал переносиц. Немного поразмыслив, Игорек все же наполнил рюмки.

— Кстати! — встрепенулся Стасис, и полусотенные застыли на полпути. Ничего, если я поживу здесь некоторое время?

— Да ради бога, — понимающе кивнул Игорь. — До следующих выходных уж точно. А там…

— Надеюсь, этого времени мне вполне хватит.

— Для чего? — насторожился Игорь.

Стасис задумчиво выдохнул, неопределенно повел плечом.

— Давай выпьем за мою удачу, и потом я тебе все расскажу.

После второй рюмки Стасис стал быстро «косеть».

Его измотанный минувшими испытаниями организм не в силах был бороться с энергией «огненной воды», да и не очень-то хотел…

— Почему я всем мешаю? — вопросил он небеса, тяжко вздохнул и пояснил Игорю:

— Сперва четыре хмыря горят желанием «отметелить» меня только потому, что я жутко кому-то не поправился. С превеликим трудом мне удастся возразить им, но какая-то падла тут же протыкает всех их ножиком, и полиция хватает меня из постели с идиотским обвинением в убийствах. Мало того, на следующий же день озверелый кабан-охранник совершенно искренне полагает лучшим для меня выходом — порвать с миром при помощи его потных лапищ…

При воспоминании об отвратительной сцене в полицейском фургоне Стасиса передернуло омерзением, и он решил еще выпить.

— Ты серьезно? — хмуро вопросил Игорек, наполняя рюмки.

— Чего?

— Ну, насчет того, что полицейский хотел тебя угрохать.

— Еще бы!

— Зачем?

— Ты меня спрашиваешь?

Выпили еще по одной, после чего Стасис совсем захмелел. Подперев тяжелую голову ладонью, он уставился в волосатую грудь Игоря (выше глаза уже не дотягивались) и начал неравную борьбу со сном.

— Нинка, наверное, дуется на меня? Я…

— Да ладно, — отмахнулся Игорь. — Дальше-то что с тобой будет? Розыск ведь объявят.

— Всесоюзный? — просопел беглец. — Но делать что-то надо — это верно.

Поймать бы ту поганку, которая никак не хочет оставить меня в покое!

Он безуспешно попытался сдержать приступ зевоты, и покосился на настенные часы, указывавшие половину четвертого.

Игорек понял его мысли.

— Щас приду.

Он поднялся наверх, угомонил кипевшую гневом Нину, захватил одеяло и подушку и вернулся в гостиную.

Стасис уже спал, свернувшись калачиком на коротком диване. И явно крепко — без лишних сейчас снов…

Валдис очнулся от доставшегося ему удара судьбы часа три спустя. Как-то резко — толчком, словно после сеанса гипноза. Но боль во лбу напомнила, какой им занимался «гипнотизер».

Было уже светло и прохладно. Весело щебетали пташки, со стороны шоссе доносился шорох проезжающих машин. Часы показывали шесть утра.

Валдис встал, тряхнул гудящей головой, огляделся по сторонам.

Пусто. Никого и ничего кругом. Только истоптанный песок меж камней подтверждал реальность случившегося ночью.

«Инге — привет».

Вспомнив наглую фразу ряженого мерзавца, он заалел угольком — только что пар из ушей не повалил.

Какой позорище!

«А Хан-то… „Заурядный“, „законопослушный“… И так простенько „обул“ на восемьдесят тысяч „баксов“!»