Екатерина Лесина - Маска короля

Из-под ступеньки Аркадий вытащил сверток пахнувшего пылью и тленом тряпья, по его руке пробежало какое-то мелкое насекомое. Наверное, другой человек сразу отшвырнул бы непонятную и неприятную вещь подальше, но Аркадий почувствовал – внутри находится что-то важное.

Очень важное.

Очень-очень важное.

В свертке оказалась маска. Он даже не сразу понял, что это именно маска, одна из тех, что надевали на балы-маскарады – Аркадий видел в кино, как милые дамы рядились в Юнон и Наяд, а мужчины притворялись Нептунами и Пиратами. Но эта маска не имела ничего общего ни с Юноной, ни с Нептуном, ни с прочими мифическими персонажами. На коленях Аркадия лежало НЕЧТО: слепок души, нагромождение ломаных линий, радуга цвета – от девственно-белого до смолисто-черного, золотая фольга и деревянные монетки, перламутровые шарики и осколки зеркала. Все – и ничего.

– Ой, а что это? – Лолка возникла словно из ниоткуда – обычно сначала он слышал цокот ее каблучков, мерзкий голосок, зовущий его, а потом уже видел саму Лолу. А сейчас она подкралась.

Аркадий ощутил приступ острого раздражения. Какого хрена эта коза шляется по его дому, мешает ему любоваться подарком из прошлого и вообще, подсматривает? Следит?

– Ой, а ты клад нашел? Да? А дай мне посмотреть! – Лолка попыталась цапнуть находку своей тощей лапкой с перламутровыми ноготками. Эти самые ноготки, которые она каждый день старательно подпиливала и подкрашивала, стали последней каплей. Аркадий ударил без предупреждении: сначала по руке, потянувшийся, куда не следует, потом – по глупой козьей мордочке.

Никто не смеет трогать его вещи!

Лолка убежала – она всегда убегал, и долго потом боялась показываться ему на глаза, но рано или поздно возвращалась. А куда ей, козе, деваться от машины, шубок, браслетиков и оттого, кто за все эти шубки-браслетики платит?

Снаружи громыхнуло – видать, гроза собирается, нужно ехать, но Аркадий продолжал сидеть на грязных ступеньках старого дома. Он смотрел в пустые глазницы маски, а маска смотрела на него.

Впереди была целая вечность, и одна душа – на двоих.

Кто станет разбирать между хитростью и доблестью, имея дело с врагом? (лат.) – Вергилий. Энеида, II, 390.

Боль заставляет лгать даже невинных (лат.). – Публиций. «Сентенции».

Меньшим безумием было бы носить в лес дрова» (лат.). – Гораций. «Сатиры».

Жребий брошен» (лат.). – В 49 г. до н. э. Юлий Цезарь перешел с войсками реку Рубикон, тем самым нарушив закон и начав войну с римским сенатом.

Для понимающего достаточно и немногого (лат.).

О вкусах не спорят (лат.).

Никто не несет наказания за мысли» (лат.). – Одно из положений римского права.

Желающего идти судьба ведет, нежелающего – влачит(лат.). – Изречение Клеанфа, переведенного на латинский язык Сенекой.

Все неизвестное представляется величественным (лат.). – Тацит. «Агрикола».

Если хочешь мира, готовься к войне (лат.). – Вегетий.

Тот день, день гнева (лат.). Начало средневекового церковного гимна – вторая часть заупокойной мессы, реквиема. В основе лежит библейское пророчество о судном дне, – Книга Пр. Софонии», 1, 15.

Тебе и огню (лат.), т. е.: прочти и сожги.

Я сделал, что мог, кто может, пусть сделает лучше (лат.). – Парафраз формулы, которой римские консулы завершали отчетную речь, передавая полномочия своему преемнику.

Помни о смерти (лат.). – Форма приветствия, которым обменивались при встрече монахи ордена траппистов, основанного в 1664 г. Употребляется как напоминание о неотвратимости смерти и, в переносном смысле, – грозящей опасности.

Желание избежать ошибки вовлекает в другую (лат.). – Гораций. «Наука поэзии».

Незнание вменяется в вину (лат.). – Формула римского права.

Имеющий уши, да услышит (лат.). – Евангелие от Матфея, 11, 15.

Суров закон, но это закон. (лат.)

Великая клоака, великая помойная яма (лат.). – В Древнем Риме Клоака – большой канал для отвода городских нечистот.