Анна Данилова - Правда о первой ночи

Я сгоряча осудила мать и сказала Наиму, что не хочу видеть, тем самым глубоко ранив ее… А кто я сама такая? Ее дочь, ее плоть и кровь, да только во сто раз дурнее, порочнее. Ну чем я лучше матери, чтобы так презирать и так открыто демонстрировать свою к ней неприязнь? Решилась отдаться первому встречному, после чего была изнасилована, а потом и вовсе превратилась в убийцу. Найду ли я в себе силы признаться уже своей дочери в этом постыдном эпизоде моей жизни? Нет, безусловно нет. Я буду скрывать эту историю с офицером всю свою жизнь. Только бы меня не вычислили, не посадили…

Мюстеджеп усадил меня к себе на колени и принялся успокаивать. Он был уверен, что причина моих слез кроется в моих сложных отношениях с матерью. Хотя я плакала от жалости к себе, от невозможности рассказать ему все, поделиться и попросить помощи. Но чем он мог мне помочь? Разве что спрятать меня в каком-нибудь укромном уголке Турции, чтобы меня там никто не нашел, не привлек… Ладно бы я убила человека защищаясь, спасая свою жизнь. Но нет. Я поплатилась за свое распутство и теперь должна была сама расхлебывать последствия.

Он обнимал меня, целовал, а я спрашивала себя, куда же мне податься, где затаиться: в России или в Турции? И несмотря на то, что я наговорила Наиму, будто я не хочу видеть Еву, я вдруг поняла, что она, моя мать, – единственный человек, которому я могла бы признаться в том, что убила офицера. И она, я просто уверена была в этом, поняла бы меня и помогла бы выбраться из этой страшной истории. Но она сама находилась в тяжелейшей ситуации. Мюстеджеп рассказал мне, что в каком-то стамбульском отеле были убиты мужчина и женщина и что мужчина – бывший любовник Евы и что она обвиняется в этом двойном убийстве… И в душе я, пожалуй, догадывалась об этом. Ведь я же видела, как она страдает, знала, что ее бросил мужчина, которого она любила, а потому, сопоставив факты, мне нетрудно было понять, что Ева с самого начала знала, что мы с ней полетим в Стамбул и все ее усилия были направлены лишь на это… Она знала, что в Москве ей лишь придется разыграть небольшой спектакль с соседкой, чтобы лишний раз убедить меня в том, что мать моя существует реально, что она находится в Стамбуле. Она тащила меня с собой сюда, в этот благословенный город, исключительно ради того, чтобы я находилась с ней рядом, чтобы в самую трудную минуту своей жизни она была не одна, а со мной, с родным для нее человеком. Она, моя мать, поначалу думавшая о том, как бы осчастливить меня, помочь мне, стать моей опорой и человеком, на которого я могу положиться, невольно из матери превратилась как бы в мою дочь – это ей теперь требовалась моя поддержка или хотя бы просто мое присутствие… Да, все это так, но тогда получалось, что она из эгоистических побуждений взяла меня к себе в напарницы, в соучастницы преступления, которое она задумала сразу после того, как ее любовник бросил ее и она узнала, где он скрывается со своей новой подружкой… Она тащила меня за собой в самое пекло, где собиралась пристрелить парочку… Да она просто сумасшедшая, моя мать. И я люблю ее за это еще больше… И если не я, то кто же поможет ей?

Мюстеджеп после того, как я рассказала ему о том, что догадываюсь, зачем моя мать прилетела в Стамбул, признался мне, что Наим запер ее в доме, чтобы она не натворила глупостей, а сам со своими людьми поехал рано утром в «Джихан-отель», но они обнаружили любовников уже мертвыми. Они, если можно так выразиться, опоздали, хотя и не собирались никого убивать. Наим пообещал Еве привезти Александра, чтобы напугать его, а ей – дать возможность высказать ему в лицо все то, что она о нем думает.

– Мюстеджеп, но ведь все, что ты рассказал, указывает на то, что кто-то знал о планах Евы. И этот кто-то следил за нами из аэропорта, чтобы выяснить, где остановится Ева, и потом, убив Александра и Маргариту и таким образом подставив ее, позвонить и сдать ее… Кто это может быть? И почему полиция реагирует на анонимные звонки?

– Да потому, что после этого звонка в отеле действительно нашли трупы русских… Кроме того, Ева же была в «Джихан-отеле» тем утром, только уже после Наима, ее видели служащие отеля и теперь смогут опознать…

– А Наима не видели? И его людей?

– Нет, они проникли в отель через черный ход, одна из горничных, родственница зятя Наима, открыла им дверь.

– Ее выпустят? Что говорит Наим?

– Не знаю. Ситуация сложная. Тем более что слишком много совпадений… Она прилетела в Стамбул, понимаешь?