Никита Филатов - Огненный лис

Бомжа, что ли? - Не сразу понял Муля.

Ну, да.

Не помню.

Пошли, что ли? - Предложил Палец и, подхватив две канистры, полез на кручу.

А почему все-таки остров Змеиным называют? - Поинтересовался Виктор. Здесь, что и вправду змей много?

Палец стремительно вернулся назад.

Нет здесь никаких змей, - успокоил спутников Муля. - Просто так называется. Давно.

Виктор тем временем подошел к обрыву, на который собирался взобраться Палец, и коснулся ладонью теплой, влажной глины. Метрах в пяти над ним неподвижно темнели могучими ветвями акации. Испуганная стая грачей сорвалась с деревьев и закружилась, закуролесила над берегом.

Вот, черти... - Выругался Данила. - Хоть бы рогатку какую-нибудь шлепнуть пару!

Или бахнуть пыжом, - поддержал его Палец.

Здесь не поднимемся, - уклонился от обсуждения скользкой темы Виктор. - Слишком опасно. И круто.

Левее есть овраг. Прочти до самой вершины. Года два назад я здесь с компанией отдыхал. На яхте. Так вот, наверх мы по нему забирались. И девки тоже.

... Сквозь лозу и прочую царапучую поросль, спутники пробирались по дну оврага примерно полчаса. Затем вскарабкались по склону вверх. Впереди шел Виктор и в прямом смысле прорубал дорогу тесаком. Густой подлесок, казалось, не хотел пропускать людей: под ударами тяжелого лезвия ветви трещали, гнулись, расступались на мгновение, чтобы потом хлестко вернуться обратно и преградить путь идущим. Люди вымотались почти сразу, одежда их взмокла от липкого пота, и Виктор уже хотел объявить привал, когда впереди неожиданно обнаружилась еле приметная, но вполне приемлемая лесная тропа. Она петляла между золотистыми стволами сосен, забирая куда-то влево, а под ногами хрустели сухие сучья и шишки.

Местами виднелись какие-то разрыхления почвы - нечто вроде нор.

Кроты, - со знанием дела объяснил Данила. - Всю тропу перерыли, мать их! Того и гляди, ноги сломаешь.

Уже близко. Метров сто пятьдесят - и все.

Действительно, через пару сотен метров лес расступился, и вся компания, пыхтя и отплевываясь вязкой слюной, очутилась на широкой поляне. Травы здесь было - по пояс, то тут, то там вольготно жужжали крупные, мохнатые шмели.

Смотрите в оба! - Предупредил Муля паич. - И не вперед, а под ноги. На этой поляне раньше армейская полоса препятствий была. Можно запросто в какой-нибудь ров или в канаву сыграть.

Ай-у, ешь твою мать!

Кто? - Обернулся Виктор.

Данила. Кто же еще? - Палец показал в глубь травяных зарослей.

Через мгновение откуда-то снизу появилась ошарашенная физиономия:

Яма, - виновато объяснил Данила.

На противоположном краю поляны, за рядком березок, показались развалины какого-то барака.

Первая казарма. Она не сохранилась совсем... А вторая казарма - вполне ещё ничего.

Можно жить.

Где это?

Метров пятьдесят вниз. Там ещё капонир и столовая.

Что? - Возмутился палец. - Теперь ещё вниз идти? Да я сдохну лучше! Эти чертовы канистры мне руки до пяток вытянули. Сорок литров, мать его...

Ну, потерпи, ты же мужик, - пристыдил приятеля Виктор, у которого, правда, кроме тесака, ничего в руках не было. - Недалеко уже. Правда, Муля?

В нижнюю казарму ввалились все разом. Сбросили вещи на местами прогнивший дощатый пол, устало привалились спинами к перегородкам. Палец открыл канистру и начал жадно глотать из неё теплую, отдающую полиэтиленом воду.

Да, хозяина что-то не видать, - опять вспомнил Данила. - На берегу не встретил, и в хате не встречает.

Может, рыбу ловит. Или ещё чего...

Он нас не ждал, - подал голос Виктор. - Мы ведь без предупреждения.

Объявится. Куда ему отсюда?

Стемнело. Ветер усилился, разгоняя туман, злобно гудел в прохудившеся кровле, заглядывал в оконные проемы песчаной круговертью и, казалось, норовил подхватить здание, чтобы вышвырнуть его с острова вместе с непрошеными гостями.

Располагаемся на ночлег, - распорядился Виктор и вытащил мощный электрический фонарь. Тугой луч света ударился в стену, пополз по ней, брызнул искрами разбросанных по полу стеклянных осколков.

Там, в конце, вроде комната какая-то. И дверь, кажется, цела.

Я погляжу, - вызвался Папич. - Может, туда и переберемся. Ночью холодно будет.

Как там лодка наша? Не унесло бы...

- Не переживай, - успокоил приятеля Палец. - На берег мы её вытащили, брезентом накрыли.

Я лодку цепью прикрутил. Не унесет, - добавил Виктор и в сердцах хлопнул себя по колену ладонью:

Ну, бомжара! И где можно в такую сраную погоду валандаться? Ждем его, ждем...