Никита Филатов - Черный список

- Надо бы нашим отзвониться...

- Звони. А я доктора предупрежу. Он просил сообщить, если станет лучше. - В голосе медсестры прозвучало что-то такое, отчего Андрей Иванович окончательно успокоился и почувствовал себя в безопасности:

- И не ори больше на весь корпус! Больных мне перепугаешь.

- Да зачитался, понимаешь...

- Зачитался... И так от ваших пистолетов народ шарахается.

- Извини, красавица. Больше не буду.

Как только деваха закрыла за собой дверь, здоровяк принялся набирать телефонный номер:

- Алле, дежурный? Леха, привет! Это я. Значит, докладываю: клиент пришел в себя... Нет, пока ещё не совсем. Но пусть они на всякий случай оперов предупредят.

Он говорил вполголоса, и все равно получалось громко:

- Что? Хорошо. Договорились. И пусть утром не опаздывают, а то получится, как в прошлую смену...

Парень перешел на шепот:

- Зарплату не давали? А пайковые с депонента? Вот, сволочи... Ладно, до связи. Перезвоню еще!

Впрочем, Андрей Иванович уже погрузился в глубокий сон и ничего не мог слышать. Господин Зайцев даже не почувствовал, как по щеке его, из-под опущенных век потекла на подушку непрошеная слеза.

* * *

Стопка бумаг на подоконнике угрожающе накренилась и поползла куда-то в сторону. Олег едва успел подхватить её свободной рукой, но несколько верхних папок все же вырвалось из-под контроля и с глухим стуком упало на пол.

- Чайник! Мать его...

Вадик Блинов, сосед по кабинету, бросился помогать:

- Дай, подниму!

- Да черт с ними... Пускай валяются.

- Обжегся?

Олег подул на кончики пальцев:

- Производственная травма, между прочим. Надо больничный брать.

- Шутишь? - Уточнил на всякий случай Блинов.

- Шучу, - со вздохом признался Олег. - Давай стаканы.

Кофе они одолжили у соседей, а сахар Вадик принес из дому. Коньяка сегодня все равно не полагалось, поэтому можно было приступать к трапезе.

- В бухгалтерию не заходил?

- Заходил. Обещали сегодня деньги привезти. Галка сказала, что может даже, после обеда начнут выдавать.

- Размечтался! - Олег был старше и опытнее соседа, поэтому во все хорошее верил с огромным трудом. - В лучшем случае - завтра.

Аккуратно, стараясь ни капли не расплескать, Вадим перенес стакан с кофе к себе за стол. Поставил, и только после этого уселся сам:

- Знаешь, меня больше без зарплаты домой не пустят.

- Ну и не ходи! Сиди тут, наращивай оперативно-служебные показатели.

Вадим отодвинул пишущую машинку с заправленным в неё листом бумаги:

- Злой ты человек. Бесчувственный.

- Неправда. Я очень добрый и чувственный, - Олег щелкнул запорами сейфа. - Кстати... Шеф утром говорил, что у тебя проблемы с "перспективой"? Смотри, конец квартала! Кого-то все равно придется вербовать, у нас половина обьектов не перекрыта.

- Да это понятно, - вздохнул Вадим.

- Кандидаты есть?

- Есть. Но... не то все. Слабенько.

- А тебе нужно, чтоб сильно? Чтобы тебе агент каждый день по "сообщенке" таскал? И чтобы все "в цвет"?

- Допустим. Надоело всякую ерунду из пальца высасывать, бумаги пустые плодить... да и вообще.

- Ну и дурак!

- Почему?

Олег пожал плечами, со вкусом хлебнул горячего кофе:

- Во-первых, хорошую информацию забегаешься проверять. Что-то где-то обязательно упустишь, и в конце концов самого же виноватым сделают. Во-вторых...

- Только не надо, Михалыч, - Взмолился Вадим. - Не надо опять!

Но цинизм Олега основывался на его собственном печальном опыте:

- Во-вторых, вся эта агентурная писанина способствует развитию воображения, повышает грамотность личного состава и умение лихо закручивать сюжет. Нет, серьезно! Думаешь, почему именно из милицейских оперов получаются самые лучшие писатели-"детективщики"?

Вадим фыркнул:

- Тогда уж они, скорее, не детективы должны сочинять, а фантастику!

- Зря смеетесь, юноша! Вот я случай расскажу, из жизни... Это, правда, было давно и не у нас - я ещё тогда в Центральном районе работал. И у одного сыскаря там тоже, вроде как у тебя, проблемы возникли с кандидатами на привлечение к негласному сотрудничеству. Конец квартала, парня на каждой "сходке" начальство во все отверстия имеет - что делать?

Олег выдержал эффектную паузу и продолжил:

- Возвращается он как-то домой, а там любимая теща, чаек распивает на кухне. В гости приехала. Слово за слово... Выяснилось, что она на старости лет записалась в какую-то секту - не то мормонов, не то масонов...

- Может, "мунистов"? Есть такие, - блеснул эрудицией Вадим.

- Может быть. Но не в этом же суть! Главное, что бабке, оказывается, такое ценное указание дано, чтобы в месяц не меньше чем по одной новой душе на собрание в секту приводила. Иначе - епитимья, эпитафия и вообще смертный грех, вплоть до выговора и лишения вечного блаженства на том свете.