Фэй Келлерман - Змеиный зуб

Авель снова засмеялся, проковылял к окну и открыл его.

— Извините, что здесь у меня так душно. Вообще-то я не ждал гостей. Ну что, расскажете мне, что случилось?

— Понимаете, Питер вел одно дело — расстрел посетителей в ресторане «Эстель».

— Как же, помню. В газетах цитировали слова вашего мужа о том, что такое в самом жутком кошмаре не привидится. — Авель посмотрел в потолок. — Надеюсь, ему больше не снится Вьетнам.

— После всего того ужаса в ресторане на него снова нахлынули воспоминания.

Авель кивнул.

— Он просто помешался на этом деле, Авель, — снова заговорила Рина. — Понимаете, одна из жертв расстрела... вернее, дочь одной погибшей пожилой пары... Питеру кажется, что она каким-то образом в этом замешана.

— В чем — в расстреле?

— Да. Он побеседовал с ней, а на следующий день она подала на Питера жалобу и обвинила его в сексуальном домогательстве.

— Дока? — Авель брезгливо поморщился. — Это ложь, мэм.

— Я знаю. Жалоба была нелепая, и в конце концов ее забрали. Но Питеру стало очень трудно работать. Ему приходилось, фигурально выражаясь, ходить вокруг этой женщины на цыпочках. А потом все еще больше усложнилось, и капитан вообще отстранил его от расследования этого дела.

Авель, прихрамывая, снова подошел к дивану и медленно сел, тяжело опираясь на трость.

— Я читал, что убийца покончил с собой там же, на месте преступления.

— Такова официальная версия.

Рина рассказала собеседнику все, что знала. Авель слушал очень внимательно, далеко вытянув скрещенные ноги и спрятав кисти рук в складках хлопчатобумажного свитера. Когда Рина закончила, он наклонился вперед и руками согнул в колене правую ногу. Левая нога согнулась без помощи рук. Устроившись поудобнее, Авель снова взглянул на гостью и уточнил:

— Значит, ваш муж считает, что некая женщина подговорила двоих мужчин расстрелять посетителей ресторана и вдобавок поручила одному из них вышибить мозги своему напарнику, когда дело будет сделано?

— Да, Питер предполагает, что в ресторане было два стрелка. Одна из свидетельниц вспомнила, что сразу же, как только прекратилась пальба, из ресторана «Эстель» вышел какой-то человек. Взял и просто вышел через дверь. Довольно странное поведение — так может вести себя лишь человек, непосредственно причастный к преступлению. Вам не кажется?

— Не важно, что мне кажется. — Авель тряхнул головой. — Значит, док считает, что вторым стрелком был семнадцатилетний фанат скрэббла?

—Я понимаю, это звучит странно, — признала Рина.

— Док идет по очень хрупкому льду. — Авель почесал бороду, с усилием поднялся с дивана и подошел к окну. — Тем не менее у вашего мужа тонкая интуиция, которую нельзя сбрасывать со счетов. Эта женщина весьма привлекательна, и не исключено, что Питер в какой-то момент тоже оказался под влиянием ее чар.

— Я рада, что вы все правильно понимаете. — Рина потеребила пальцами концы платка, затем снова положила руки на колени. — Ему просто перекрыли кислород, Авель. Она воспользовалась своими связями, чтобы затормозить расследование. Моему мужу нужен человек, который подобрался бы к этой женщине поближе. — Рина немного замялась, а потом продолжила: — Вот тут-то вы и могли бы помочь.

Некоторое время Авель хранил молчание.

— Видите ли, — сказал он наконец, — я вряд ли сойду за представителя сливок общества. Чего вы, собственно, от меня хотите?

— Питер считает, что если бы у него был свой человек внутри, он сумел бы получить нужную информацию, — выпалила Рина и покраснела.

— Внутри чего?

— Речь идет о теннисном турнире игроков-инвалидов, который организует эта женщина. — Лицо Рины снова залилось краской, она то и дело запиналась. — Там будет очень много людей с физическими увечьями. Если бы Питер мог заслать туда своего человека... но, понимаете... такого, чтобы он не вызвал у Жанин никаких подозрений... В общем, Питеру кажется, что Жанин может допустить какой-то промах... и ему удастся узнать что-то важное о расстреле в ресторане... и о Жанин... короче, обо всем этом деле. Я, наверное, несу ахинею?

— Вовсе нет. Значит, вам нужен калека.

— Авель...

— Вы, вероятно, думаете, что все калеки мира объединены в эдаком подобии масонского братства.

— Авель, мне и так очень тяжело вести этот разговор. Не делайте его невыносимым для меня.

Оба замолчали. Наконец напряженную тишину нарушил Авель:

— Простите меня. Это было жестоко с моей стороны.

— Я перебрала в уме всех своих знакомых, которым можно было бы поручить такое задание, и пришла к выводу, что вы — единственный, кто сумеет с этим справиться. И единственный, кому я полностью доверяю, потому что вы любите Питера почти так же, как я.