Харлан Кобен - Вне игры

Майрон покачал головой:

– Зачем он спустился в подвал?

– В прачечную комнату, – ответил детектив. – Хотел постирать одежду.

– Комната для стирки находится над кухней, – возразил Майрон.

Димонте пожал плечами:

– Например, ему понадобился чемодан.

– Чемоданы лежат в спальном шкафу. Это комната для игр, Роланд. Зачем ему сюда спускаться?

Детектив на минуту замолчал. Майрон тоже. Одно не клеилось с другим. Могли ли Горман убить здесь и перетащить в манхэттенскую квартиру? Все свидетельства против этого. Или в подвале ее только ранили? Допустим.

Положим, преступник напал на нее тут. Произошла схватка. В процессе борьбы кровь забрызгала пол и стены. Но что произошло дальше? Убийца посадил Лиз Горман в машину и повез на Манхэттен? А там посреди оживленной улицы припарковал автомобиль, перетащил наверх бесчувственное тело, вошел в квартиру и добил жертву?

Бессмыслица.

С нижнего этажа раздался голос:

– Детектив! Мы кое-что нашли! Скорее!

Димонте облизал губы.

– Включи видео! – бросил он Крински. – Записывать все важные моменты. Стой здесь, Болитар. Я не хочу объяснять, почему твоя рожа появилась в кадре.

Крински и Димонте двинулись вверх по лестнице. Майрон последовал за ними. Они поднялись в кухню, затем свернули влево. Комната для стирки. Стены в желтых обоях с белыми цыплятами. Вкус Эмили? Вряд ли. Наверное, она вообще не заглядывала в это помещение.

– Сюда! – позвал голос.

Майрон держался сзади. Он увидел, что сушилка отодвинута от стены. Димонте наклонился и заглянул в щель. Крински навел туда камеру, чтобы как следует все запечатлеть. Димонте выпрямился. Он изо всех сил старался скрыть удовольствие – улыбка в таком фильме была бы неуместна, – но у него плохо получалось. Детектив натянул резиновые перчатки и поднял лежавший на полу предмет.

Это была бейсбольная бита, испачканная кровью.

Когда Майрон вернулся в офис, в приемной уже сидела Эсперанса.

– Где Синди? – спросил он.

– Обедает.

Болитар представил себе тушу обглоданного динозавра.

– Уиндзор посвятил меня в курс дела, – продолжила секретарша. Она была в голубой блузке с открытым воротником. В вырезе на смуглой коже блестела цепь с золотым сердечком. Густые локоны переплетались с огромными кольцами сережек. Эсперанса поправила всклокоченную челку. – Что случилось в доме?

Майрон рассказал о вымытом подвале и бейсбольной бите. Слушая его, Эсперанса обычно занималась делами. Но сейчас было по-другому. Она смотрела ему в лицо. Этот взгляд был настолько напряженным, что Майрону хотелось отвести глаза.

– Я не поняла, – произнесла Эсперанса. – Вы с Уиндзором обнаружили кровь два дня назад.

– Верно.

– А потом кто-то уничтожил следы крови, но оставил орудие убийства?

– Да.

Эсперанса задумалась:

– Это могла быть горничная?

– Полиция проверила ее. Она не посещала дом уже три недели.

– Есть какие-нибудь предположения?

Майрон кивнул:

– Кто-то пытается подставить Грега. Это самое логичное объяснение.

Секретарша скептически подняла брови:

– Разбрызгав, а затем уничтожив кровь?

– Нет, давай разберемся с самого начала. – Майрон взял стул и сел перед Эсперансой. Он уже прокручивал это в голове на обратном пути и ему хотелось все обсудить. Факс в углу комнаты заверещал, принимая сообщение. Болитар подождал, пока звук затихнет. – Итак, предположим, убийца знал, что в тот вечер Грег был с Лиз Горман. Он мог за ними следить или ждал их появления возле ее дома. В любом случае ему было известно об их встрече.

Эсперанса кивнула и подошла к факсу, чтобы вынуть сообщение.

– Когда Грег ушел, преступник убил Лиз Горман. Зная, что из Даунинга легко сделать козла отпущения, он взял часть крови с места преступления и перевез ее в дом баскетболиста. Теперь подозрение неизбежно пало бы на Грега. А для надежности злоумышленник прихватил орудие убийства и спрятал его за сушилкой.

– Но ты сказал, что кровь исчезла.

– Да. Здесь возможны варианты. Представь, к примеру, что я хотел бы защитить Грега Даунинга. Я прихожу к нему в дом и вижу кровь. Не забывай – я намерен вытащить его из ловушки. Что бы я сделал в первую очередь?

Эсперанса прищурилась на выползавший из факса лист.

– Вытер кровь.

– В точку.

– Ну, спасибо. Я уже заслужила премию? Можешь выдать ее прямо сейчас.

– Слушай, наберись терпения, ладно? Итак, я вижу кровь и мо́ю стены. Но – и это очень важно – во время своего первого визита в дом я не видел биты. Нет, правда, так оно и было. Мы с Уиндзором обнаружили только кровь в подвале. Бейсбольной биты не видели…