Харлан Кобен - Вне игры

Вечеринка проходила вокруг ярко освещенного бассейна. Здесь собралась компания человек в тридцать, разодетая в пух и прах. Майрон пришел в синем блейзере, рубашке в тонкую полоску, «цветочном» галстуке и мягких мокасинах от Дж. Мерфи. Майрон Великолепный. Уиндзор гордился бы им. Но рядом с товарищами по команде Болитар почувствовал себя почти бродягой. Рискуя прослыть расистом, он мог бы заметить, что чернокожие парни – в «Драконах», не считая его, осталось трое белых игроков – отлично разбираются в одежде. Они были одеты стильно, хотя и не во вкусе Майрона (если у него есть какой-нибудь вкус). Безупречно сшитые костюмы. Шелковые рубашки с пуговицами под горлышко. Никаких галстуков. Туфли, сияющие, как двустворчатые зеркала.

Терри полулежал, откинувшись в шезлонге у мелкой стороны бассейна. Его окружали белые ребята, похожие на студентов. Они смеялись при каждом слове. Там же Майрон заметил Одри – она была в своей обычной «репортерской» одежде, только добавила к вечеринке немного жемчугов. Выглядела здорово. Майрон еще не успел шагнуть в их сторону, как к нему приблизилась женщина лет сорока.

– Привет, – сказала она.

– Привет.

Обаятельный мистер Болитар.

– Вы, наверное, Майрон Болитар. Меня зовут Мэгги Мейсон.

– Привет, Мэгги.

Они обменялись рукопожатием. Твердая рука, милая улыбка.

Мэгги Мейсон была в консервативной белой блузке, черно-сером пиджаке, красной юбке и черных туфлях. Распущенные волосы казались слегка взбитыми, точно она только распустила узел. Худощавая и симпатичная, Мэгги вполне могла бы сыграть роль адвоката в каком-нибудь популярном телешоу.

Она улыбнулась:

– Вы меня не знаете?

– Боюсь, нет.

– Меня зовут Проба.

Майрон вежливо ждал. Убедившись, что продолжения не последует, он произнес:

– Вот как.

– Терри не говорил вам обо мне?

– Он сказал, что меня надо апробиро… – Майрон остановился на полуслове. Женщина улыбнулась и развела руками. После паузы он добавил: – Я не совсем понял…

– Тут нечего понимать. Я сплю со всеми парнями из «Драконов». Ты новенький. Значит, твоя очередь.

Майрон открыл рот и закрыл. Он сделал новую попытку:

– Вы не похожи на… фанатку.

– Фанатка. – Она покачала головой. – Ненавижу это слово.

Болитар закрыл глаза и потер переносицу.

– Давайте уточним, правильно ли я вас понял.

– Давайте.

– Вы спите с каждым парнем из «Драконов»?

– Да.

– Даже с женатыми?

– Да. Со всеми, кто играл в команде с 1993 года. Потому что тогда я начала с «Драконами». А с 1991-го я была с «Гигантами».

– Постойте. Значит, вы фанатка и «Гигантов»? Футбольных «Гигантов»?

– Я уже сказала – мне не нравится это слово.

– А какое слово вам нравится?

Женщина склонила голову к плечу и улыбнулась:

– Видишь ли, Майрон, моя профессия – банковские инвестиции на Уолл-стрит. Я тружусь в поте лица. Посещаю курсы кулинарного искусства и увлекаюсь аэробикой. По всем параметрам я вполне нормальный человек. Мои поступки не причиняют никому вреда. Я не требую, чтобы на мне женились или вступали со мной в какие-то личные отношения. Но у меня есть своя маленькая причуда.

– Секс с профессиональными спортсменами?

Она подняла указательный палец.

– Только с игроками из «Гигантов» и «Драконов».

– Приятно видеть подобную преданность, – пробормотал Майрон, – в наш век беспринципности и наживы.

Женщина рассмеялась:

– Забавно.

– Значит, ты спала со всеми парнями «Гигантов»?

– Да, регулярно. Я покупаю билеты на места напротив центральной линии. После каждой игры занимаюсь сексом с двумя футболистами – одним защитником и одним нападающим.

– Что-то вроде отбора лучших игроков?

– Ага.

Майрон пожал плечами:

– Очевидно, это повышает результативность игры.

– Да, – кивнула женщина. – Очень повышает результативность игры.

Майрон протер глаза. Главное, не дергаться. Он смерил женщину оценивающим взглядом и заметил, что она отвечает ему тем же.

– Вот почему тебя прозвали Пробой…

– Это не то, что ты думаешь.

– А что я думаю?

– Почему я получила такое прозвище. Не потому, что на мне пробу негде ставить. Как бы тебе объяснить поделикатнее?

– Тебя волнует деликатность?

– Не надо так, – с мягким укором проговорила Мэгги.

– Как?

– Словно ты узколобый ультраправый неандерталец типа Пэта Бьюкенена. У меня тоже есть самолюбие.

– Не хотел тебя обидеть.

– Но ведешь ты себя именно так. Я никому не делаю зла. Действую прямо и открыто. И контролирую свои поступки. Я счастливый человек.