Юлия Эйч - Капкан для крысы.

Как ни странно, в аэропорт нас приехала проводить Настя. Сказала, что ее послала Широнова, поблагодарить за возвращенное колье. А может кто-то хотел убедиться, что мы действительно убираемся из этого города. Девушка пыталась казаться как обычно флегматичной и отстраненной, но в ее глазах плясали озорные огоньки. Она сообщила, что выставка благополучно открылась и от посетителей отбоя нет. Особый ажиотаж вызвала новость о похищении главного экспоната и его счастливом возвращении. Уверен, теперь ценность изумрудного колье невероятно возросла — именно на похищении построена слава знаменитой «Моны Лизы», а чем колье хуже?

— А еще я должна вам признаться. Чтобы вы не думали обо мне невесть что, — сказала Настя и подняла руку с кольцом. — Это кольцо подарил мне мой жених в день нашей помолвки. Он богат. Я познакомилась с ним в Москве, и не знаю, как случилось, что он в меня влюбился. Но тем не менее. Совсем скоро мы собираемся пожениться и уехать в его город.

— Скучать не будете? Питер — прекрасный город, — улыбнулся Яр.

— Может быть, немного. Я не особенно привязываюсь к местам, где живу, или вещам, которыми пользуюсь, — это такие мелочи.

— Я с вами полностью согласен.

— Так это вы к жениху приходили, тогда в гостинице? — озарило меня.

— Да. Извините, что раньше вам не сказала, но я не люблю, когда кто-то лезет в мою личную жизнь. Теперь вы уезжаете, все закончилось, и это уже не важно.

Мы распрощались как добрые друзья и пошли на регистрацию. Когда мы уже получали посадочные билеты, то услышали за спиной странный шум. Мы обернулись. В нашу сторону двигалась внушительная мужская компания. Внушительность в основном достигалась за счет ширины плеч и обилия татуировок. Мужчины были смутно знакомы. Пара охранников что-то пыталась им втолковать, но те как сокрушительный ледокол раздвигали толпу, приближаясь к нам. В моем мозгу что-то щелкнуло, и меня бросило в легкий жар.

— Это соседи Молота по квартире, они нас все-таки нашли, — сообщил я Гордееву, опасливо поглядывая на процессию.

— Их счастье, что они нашли нас слишком поздно, — весело заявил Яр и прошел в зону досмотра пассажиров.

Через пару минут бандитский «ледокол» уткнулся в цепочку охраны рядом с нами. Грозные мужики трясли кулаками и пытались прорваться вперед, но подоспевшая к охранникам подмога оказалось достаточно убедительной даже для них. Все что им оставалось — это посылать в наш адрес грозные ругательства.

— Зачем же Никите нужно было оружие, если он ко всей этой истории непричастен? — пришло мне в голову, когда мы уже проходили мимо вывески «Duty Free».

— Не все любят таких, как он, — Яр стряхнул с лацкана пальто невидимую пылинку. — Думаю, он просто решил подстраховаться на всякий случай.

В самолете меня не оставляли мысли о Лене. Я вспоминал ее лицо, прокручивал в голове все наши разговоры. Это было мучительно. Но все пережитое за последние сутки притупило боль утраты, рана начала рубцеваться. Жаль, что наше знакомство было таким кратким, но именно это помогло мне быстрее смириться с потерей. Казалось, что это было в какой-то другой жизни… Мимолетная яркая вспышка, блеснула и исчезла…

В Москве нас встретила солнечная, но морозная погода. Наконец-то пришла зима, на обочинах тонким слоем лежал снежок. Я был несказанно рад вернуться в любимую квартиру, и ура! — у меня еще оставалось несколько дней отпуска.

Яр, который все еще жил у меня из-за своего затянувшегося ремонта, не разделял моего жизнелюбивого настроя. Он был мрачен и задумчив. Чтобы не раздражать его, я старался не лезть с вопросами и увещеваниями. Вечер я провел потрясающе: на диване с горячим чаем и свежим детективом. Гордеев сам с собой играл в шахматы, но бросил, не доведя партию до конца. Потом стал отжиматься, но быстро оставил и это. Около часа неподвижно сидел в кресле, уставившись в одну точку. Живой ум бился над неразгаданной тайной. Злоумышленник, который пытался убить нас, был все еще на свободе. И даже если он покушался на Крысу, а не на нас, то зачем? Мы выяснили, что о мести речи не идет, — тогда с какой стати? Я вполне мог смириться с этой тайной, но не Яр.

Наконец Гордеев вышел из оцепенения, оделся и ушел гулять. Вернулся он поздно, взбудораженный и довольный. Я всегда знал, что свежий воздух идет людям на пользу, но чтобы настолько…

— Что тебя так развеселило? — поинтересовался я лениво.

— Поболтал тут со Скоковым, и он сообщил мне одну любопытную деталь, — Яр плотоядно улыбнулся, он явно что-то задумал.