Екатерина Черкасова - Магия возмездия

Первое время Алена была довольно холодна с матерью, но затем отношения как-то наладились, время стерло острые углы, приглушило ревность и обиду. Муж Лизы, перспективный израильский ученый, был не против приездов Алены и даже привязался к ней. Несколько раз в году девушка ездила в Израиль или в Америку. Нельзя сказать, чтобы эти поездки радовали Голубева, но он им и не препятствовал.

* * *

Академик Голубев работал. Уже несколько часов подряд он сидел за компьютером и, не реагируя на окружающее, увлеченно следил за непонятным постороннему наблюдателю переплетением линий на мониторе.

Сегодня у него все получалось слишком хорошо. Загрузив программу шифровки рабочего файла, Виктор Сергеевич, потирая руки, стал негромко разговаривать сам с собой:

- Ай да я! Обязательно надо отметить окончание столь плодотворной

работы. Если бы со мной сейчас была Аленка, мы обязательно

сходили бы в ресторан, и я, возможно, разрешил бы ей выпить немного

хорошего вина.

Основная и самая трудная часть работы по разработке уранового шельфа, идущего через Среднюю Азию в Китай, была сделана. Выход месторождений был тщательно исследован и помечен специальным образом. Это был его давний, крайне интересный проект, и теперь, когда он приблизился к финалу, Виктор Сергеевич пребывал в состоянии радости и грусти одновременно. Необыкновенное чувство, похожее на то, которое он сам много раз испытывал, видя, как быстро взрослеет и делает успехи его маленькая дочурка. Радость от этого всегда омрачала мысль о том, что девочка уже никогда не будет маленькой и когда-нибудь совсем перестанет нуждаться

в отцовской любви и поддержке. Сейчас он думал и об Алене,

и о своей почти завершенной работе, к которой относился как к своему ребенку.

Он выключил компьютер и откинулся в кресле. Неожиданно раздался звонок в дверь, и Виктор Сергеевич пошел открывать. С порога к нему в объятия бросился маленький человечек в слишком легком для поздней московской осени пальто.

- Вися, как славно, что я застал тебя дома! Принимай старого друга! прощебетал он тонким голосом.

- Ли, когда ты успел? Я думал, ты приедешь не раньше

чем через месяц. Мы ведь с тобой всего два дня назад разговаривали

по телефону, и вот ты уже в моем доме, - немного торжественно

произнес Виктор Сергеевич.

Китаец удивленно приподнял тонкие брови:

- Зачем так помпезно, Виктор Сергеевич? Двое старых друзей могут

обойтись и без приветственных речей.

- Извини, Ли, - рассмеялся Виктор Сергеевич. - Я

ужасно рад тебя видеть.

- Значит, теперь я снова могу называть тебя Висей, как в старые

добрые времена, - голос Ли прозвучал ехидно.

- Ты можешь называть меня как угодно, но только в моем доме, предусмотрительно предостерег Виктор Сергеевич. - Проходи в гостиную.

Не умолкая ни на минуту, Ли Сяо, живой, веселый и очень довольный встречей, суетился в коридоре, заливаясь звонким смехом на реплики приятеля. Затем он прошел в гостиную и, достав из портфеля блестящий сверток, спросил:

- А где моя любимая принцесса?

- Она еще в Штатах.

- Ах, да! Я почему-то был совершенно уверен, что она вернется

к моему приезду. Но если ее еще нет, то давай просто повесим это в

шкаф на видное место. - Сморщенное личико Ли просто лучилось

от удовольствия.

- А цензуру это будет проходить? - тоном строгого родителя спросил Голубев.

- Конечно, смотри. - Ли развернул сверток, и в руках у

Виктора Сергеевича оказался женский костюм из тончайшего нежно-песочного шелка, расписанный вручную восхитительным узором. От этой красоты нельзя было оторвать взгляд, и изумленный Виктор Сергеевич только выдохнул:

- Ли, ты ее совсем избалуешь! Куда же она сможет это надеть?

- Наденет куда захочет, а избаловал ты ее сам и уже очень давно.

- Ты, Ли, давно ее не видел. Девочка все меньше становится

похожа на принцессу. В последний раз она приехала из Штатов,

покрасив волосы цветными прядями белого, каштанового, рыжего, сиреневого и еще черт знает какого цвета, а потом радостно рассказывала мне, как долго над ней работал стилист, чтобы достичь эффекта блеска драгоценных камней. Я чуть дара речи не лишился! Думал, может, она парик себе купила или хочет меня разыграть? Ан нет, они с мамой, оказывается, "меняли имидж", - говорил Виктор Сергеевич, все больше распаляясь. - Она хочет сделать из Аленки свое подобие, невнятную мамочкину тень.

- Успокойся, Виктор, - резко сказал Ли,