Сьюзан Конант - Пес, который взломал дверь

Когда Лия наконец проснулась, я обратилась к ней с такой речью:

— Послушай, последнее время Кими занимаешься в основном ты. Обе собаки линяют, и я подумала, что, возможно, ты также могла бы взять на себя и уход за Кими. Я хочу сказать, что этим летом ты временно станешь полноценной хозяйкой этой собаки.

— Конечно, — сказала Лия и, пародируя испанский акцент, добавила: — Нэт про-блэм.

Именно это и именно с таким акцентом сейчас сказали бы Джефф, Йен, Эмма, Ной и все остальные новые лучшие друзья Лии.

— И будешь помогать мне пылесосить квартиру?

— Нэт про-блэм.

— Прекрасно. Кими уже гуляла и ела, так что будь бдительна и не поддавайся на ее уловки, мол, она страшно голодна. Я хочу написать статью памяти Роз. Возможно, ее кончина не покажется вселенским событием для «Собачьей жизни», но какая-нибудь из местных газет, может, и откликнется. Кроме всего прочего, я просто хочу написать о Роз. Короче, мне надо найти кой-какой материал, а потом я вернусь домой.

В знаменитой академии человеческого послушания, что находится неподалеку от моего дома, имеется одна из крупнейших в мире библиотечных систем, но собачья коллекция там весьма скудная. Ничего страшного. Хотя библиотека АКС так неудачно расположена в Нью-Йорке, справа от моей Эпплтон-стрит находится Мемориальная библиотека Стэнтона, и собак на входе там никто не задерживает. Пока мы с Рауди пересекали Гурон-авеню, жара стала для него совсем невыносимой, и стоило нам доползти до библиотеки, как он забрался под длинный дубовый стол, свернулся там калачиком и уснул; я же изучала статистику на Чемпионов По Послушанию, среди которых меня в первую очередь сейчас интересовали пудели. Предпоследний пудель Роз Инглман по имени Вера заработала за свою жизнь около тысячи баллов, и за прошлый год она более чем на сто баллов обогнала последнего пуделя Хедер Росс. С другой стороны, Султан, нынешний пудель Хедер, был по послушанию среди первых двадцати пяти собак, а Капризы в этом чемпионском списке не было — она была младше Султана, и Хедер гораздо чаще, чем Роз, посещала в прошлом году всевозможные соревнования. По Системе Делани, признающей только тех собак, которые занимают места с первого по четвертое на занятиях по послушанию, и следуя которой за каждую побежденную собаку собака-победитель получает добавочный балл… Ладно, это не так уж важно. Короче говоря, долгие годы по Системе Делани Роз и Хедер шли с минимальным разрывом, и, будь я столь же честолюбивой, как Хедер, я бы наверняка почувствовала облегчение, узнав, что статистика на следующий год одарит Султана столь желанной парой сотен баллов, а то и больше, оставив Капризу далеко позади.

Исследуя Систему Делани, мне удалось заметить, что у ЧП золотистого ретривера — у кого же еще? — Биг Гарри Дила из Шорленда было 5042 балла, в то время как у самого заслуженного маламута, СТ Такела Амарок из Нортиста, — 44. Так, значит, 5042 балла? Я бы из-за них стала убивать? А из-за 44? Пожалуй что нет. Маламуты остаются маламутами, и из-за 44 баллов никто убивать не станет. Но пудели — это не маламуты, у лучшего из них по послушанию 3456 баллов, и он третий по Системе Делани, и у меня не выходит из головы, что сама-то я навряд ли смогу убить человека из-за 3456 баллов и третьего места, но вот соблазн как-то навредить этому счастливчику, пожалуй, велик. А уж если и я такая, то что тогда говорить о Хедер?

Маламуты считают лето досадной ошибкой Создателя. Выйдя из библиотеки и почувствовав на собственной шкуре жару в девяносто с лишним градусов, Рауди бросил на меня испепеляющий взгляд и встал в позу Балто. Чтобы заставить его двигаться, мне пришлось приказать ему идти рядом, но, оказавшись на улице Эпплтон, в двух шагах от дома, он стремглав понесся к заднему крыльцу, взлетел на него, а затем нетерпеливо смотрел на меня, пока я отпирала дверь. Оказавшись дома, я сразу же поняла, что Лии нет, — телефон надрывался вовсю. В ее возрасте пренебрегают какой угодно работой по дому, но отвечать на телефонные звонки — это святое.

Взяв трубку на кухне, я приложила ее к уху, а свободной рукой в то же самое время открыла кран с холодной водой, наполнила миску Рауди и опустила ее на пол.

— Это Холли? — раздался из трубки знакомый женский голос.

— Да, — сказала я.

— Говорит Лайза Донован. С курсов. Помните, я пообещала вам поговорить со своей соседкой, с той, что вяжет?

— Конечно, помню.

— Так вот, она очень заинтересовалась. Ее зовут Марсия Броли.