Дик Фрэнсис - Бойня

— А то как же! — спокойно согласился я. — Мы сделали именно то, что собирался сделать Нантерр: заставили подписать документ с помощью угроз.

— Видимо, мы присвоили себе право вершить правосудие...

— Не правосудие, а справедливость, — возразил я.

— Ах, да! — улыбнулся Литси. — Помнится, вы говорили, что это разные вещи...

— Он ушел свободным, безнаказанным и богатым, — сказал я. — Это, конечно, не совсем справедливо. Но он не смог погубить Ролана. И никогда не сможет. Так что сделка вышла довольно честная.

Вскоре Литси, зевая, отправился наверх, а я дождался Даниэль и вышел ей навстречу. Она с улыбкой прижалась ко мне.

— Я так и думала, что без меня ты не ляжешь, — сказала она.

— Впредь я постараюсь ложиться один как можно реже.

Мы тихо поднялись наверх, в «бамбуковую» комнату, и, памятуя о том, что за стенкой спит Беатрис, тихо легли в постель и тихо занялись любовью.

Утопая в наслаждении, я думал, что истинная страсть далеко не всегда бывает шумной и в шепоте тоже есть своя прелесть. Правда, мы не могли говорить все, что нам хотелось, но зато мы заново открывали друг друга молча, и страсть наша от этого лишь усиливалась.

Мы спали обнявшись, а глубокой ночью проснулись, снова ища удовлетворения.

— Люби меня еще сильнее! — шепнула она мне в ухо. — Я тебя всегда любил. — Но не так...

Потом мы снова уснули, утомленные. Даниэль поднялась, когда не было еще и семи, приняла душ, накинула вчерашнюю одежду и спустилась к себе, дабы соблюсти приличия. Она сказала, что тетя Касилия имеет право требовать от своей племянницы, чтобы та хотя бы сделала вид, что ночевала у себя.

— А что, она предпочла бы, чтобы это так и было?

— Да нет, по-моему, скорее напротив...

Мы с Литси уже пили кофе в комнате для завтраков, когда Даниэль появилась снова, одетая на этот раз в синее и зеленое. Она налила себе соку, положила кукурузных хлопьев, сделала мне пару тостов... Литси задумчиво созерцал нас обоих, и наконец до него дошло.

— Мои поздравления, — сухо сказал он мне.

— Свадьба все-таки будет иметь место, — хладнокровно сообщила Даниэль.

— Я так и понял, — сказал Литси.

Чуть позже мы с ним поднялись к Ролану де Бреску, чтобы вручить им с принцессой готовые контракты.

— Я был уверен, что Нантерр никогда не согласится распустить компанию, — проговорил Ролан. — Ведь без нее он не сможет делать оружие... Это так?

— Даже если и сможет, — сказал я, — это никак не будет связано с вашим именем.

Новое акционерное общество было названо «Гасконской компанией» в честь старинного названия французской провинции, где находилось Шато де Бреску. Ролан был и обрадован, и огорчен нашим выбором.

— Как вам удалось убедить его, Кит? — спросила принцесса, глядя на подпись Нантерра так, словно не верила своим глазам.

— Ну... У него были связаны руки...

Принцесса взглянула на меня.

— Пожалуй, лучше не спрашивать...

— Он остался цел и невредим.

— А полиция? — спросил Ролан.

— Полиция ни при чем. Нам пришлось пообещать не сдавать его в полицию за то, что он подпишет контракт.

— Сделка есть сделка, — кивнул Литси. — Пришлось его отпустить.

Принцесса и ее муж прекрасно понимали, что такое держать слово. Когда я вышел из комнаты Ролана, принцесса спустилась в гостиную вместе со мной.

Литси остался наверху.

— Не знаю, как вас и благодарить... Как мы можем отблагодарить вас?

— спросила она, разводя руками.

— Не беспокойтесь. Еще мы с Даниэль поженимся в июне.

— Я очень рада! сказала она, и видно было, что она действительно рада. Она крепко расцеловала меня в обе щеки. Я вспомнил, как мне иногда хотелось ее обнять. Возможно, в один прекрасный день я это и сделаю — но только не на ипподроме.

— Лошадей ваших очень жалко, — сказал я.

— Да... Когда будете в следующий раз говорить с Уайкемом, скажите ему, чтобы подыскивал замену. Нового Котопакси нам, конечно, уже не найти, но, быть может, на будущий год мы все же будем участвовать в Большом национальном... И не забывайте, на той неделе в Челтенхеме у нас будет еще Кинли.

— Триумфальная барьерная, — кивнул я. Позднее я отправился на скачки в Фолкстон на поезде, с легким сердцем, хотя и без Даниэль: ей надо было к зубному.

У меня было четыре заезда, из которых два я выиграл. Я ощущал себя здоровым, сильным, крепким, уверенным в себе и впервые за несколько недель ни о чем не тревожился. Ощущение было великолепное.

Банти Айрленд, корреспондент «Глашатая», писавший о скачках, передал мне большой конверт от лорда Вонли.