Дик Фрэнсис - Ставка на проигрыш

— Дерри, — наконец вымолвил я, — ты в этом уверен?

— О чем ты?

— Что Берт Чехов всегда рекламировал не выходящих на старт фаворитов.

Дерри пару раз щелкнул резинкой.

— Если уж быть окончательно точным, а именно этого ты, видимо, от меня и добиваешься, то могу сообщить, что Берт рекламировал гораздо больший процент нестартеров, чем все остальные журналисты вместе взятые. И придерживался этой тактики. Иначе говоря, занимался этим последовательно весь прошлый год. Он до небес превозносил какую-нибудь лошадь, всем советовал ставить на нее, а потом — бац! За день-другой до скачек ее вычеркивали из списков.

— Никогда не замечал! — отрубил Люк-Джон.

Дерри пожал плечами.

— Таковы факты. Если хочешь знать, подобную ерунду устраивал еще Коннерсли из «Санди Хемисфер». У него была гадкая привычка хвалить лошадей, чья кличка начиналась на К, как и его фамилия. Мания величия, не иначе.

— Что ты нам голову морочишь? — сказал Люк-Джон.

Дерри покачал головой:

— Не воображай, что я сижу здесь с закрытыми глазами. Я газеты читаю!

— Схожу-ка я, пожалуй, за своей машинкой, — неожиданно произнес я.

— А где она?

— В ремонте.

Машинка была готова. Я забрал ее и двинулся вниз по улице, к редакции Берта. В лифт и наверх, в его отдел. Через людный коридор к двери. Остановка у стола помощника спортивного редактора, завсегдатая скачек и знакомого по бару парня.

— Тай! Что привело тебя в стан врага?

— Берт Чехов.

Мы поболтали немного о том о сем. Помощник явно что-то скрывал. Это было заметно по его уклончивому взгляду и скованной жестикуляции. Смерть Берта, сказал он, потрясла, глубоко огорчила его. Он добавил, что всем сотрудникам будет страшно не хватать Берта, газете тоже будет не хватать его, что все они воспринимают эту смерть как огромную потерю. Он лгал. Я не стал его разоблачать.

— А можно взглянуть на газетные вырезки с его статьями? Я хотел бы перечитать некоторые из них.

Помощник редактора любезно заметил, что мне, пожалуй, нечему учиться у Берта, но разрешил. Он занялся своими делами, а я пошел в угол, к полке с архивами, покопался там и нашел три коричневые картонные папки с материалами Берта.

Затем я извлек машинку из футляра и сунул ее в дальний неприметный уголок. Три папки отправились в футляр, хотя мне пришлось здорово прижать крышку, чтобы она закрылась, и я тихо и незаметно покинул здание вместе с краденым добром.

Люк-Джон и Дерри вытаращили глаза.

— Где ты раздобыл это, скажи на милость? И на кой шут они тебе сдались?

— Дерри, — сказал я, — давай теперь попробуем доказать, что Берт всегда указывал на лошадей, не стартовавших в крупных скачках.

— Он рехнулся, — недоверчиво пробормотал Люк-Джон.

— К сожалению, нет. И если я прав, то «Блейз» стоит на пороге получения той самой скандальной информации, который привык пробавляться. На пороге тиражного бума. И все благодаря спортивному разделу.

Заинтересованность Люка-Джона сразу подскочила с нуля до десятки.

— Тогда не теряй времени, Дерри. Раз Тай говорит «скандал», значит, скандал!

Дерри пристально взглянул на меня.

— Трюфели ищут по запаху, а. Тай? — Он спустил ноги со стола и безропотно принялся за дело, сверяя прогнозы Берта с реальным положением вещей. На столе росла куча каталогов, и список постепенно удлинялся.

— Ну хватит, — заявил он наконец. — Вот оно, все так и есть. В папках материалы за последние три года. Первые полтора года доля разрекламированных участников и неучастников скачек была приблизительно равной, как и у нас всех, бедолаг. Потом вдруг он целиком переключается на лошадей, которых обязательно снимают перед самым стартом. И все, заметьте себе, были записаны на большие скачки, когда ставки поступают по почте. — Дерри был явно в недоумении. — Вряд ли это просто совпадение. Я чувствую это. Но не вижу, в чем смысл.

— Тай? — спросил Люк-Джон.

Я пожал плечами:

— Явное жульничество.

— Только не Берт! — Сама интонация в его голосе, казалось, отвергала такую возможность.

— Пойду отнесу все эти папки на место, пока не хватились, — сказал я и принялся запихивать их в футляр.

— Тай! — Голос Люка-Джона звучал раздраженно.

— Вернусь — поговорим.

В конторе Берта все было спокойно. Я возвратил папки и, забрав машинку, поблагодарил помощника редактора.

— Как, вы еще здесь? Я думал, вы уже ушли. — Он по-приятельски взмахнул рукой. — К вашим услугам в любое время...

— Ну ладно, — проворчал Люк-Джон, когда я вернулся. — Все равно никогда не поверю, что Берт Чехов играл на руку мошенникам.