Лорел Гамильтон - Торговля кожей

Он прислонился спиной к зданию, как будто устал, прижав меня ближе, как ребенка.

— Ты можешь опустить меня, Истина, — сказала я.

Он открыл глаза и уставился на меня, словно мыслями был далеко отсюда. Он поставил меня и позволил мне выскользнуть из его рук. Он наклонился к зданию, грудь его подымалась и падала, как после бега. Вампиры не всегда дышат, или должны дышать, поэтому тот факт, что он тяжело дышал, означал, что он либо устал либо что-то еще.

Я коснулась его голой руки своей. Его кожа была теплой на ощупь.

— Ты теплый.

— Коснись меня там, где я тебя не держал, — произнес он хриплым голосом.

Я протянула руку и коснулась его лица. Его кожа была прохладной.

— Так это тепло моего тела согрело тебя?

Он кивнул.

— Почему ты так дышишь? Сколько сил у тебя это отнимает?

Он сглотнул достаточно тяжело, чтобы я заметила как движется его горло.

— Достаточно.

— Черт, ты должен был позволить Нечестивцу принести меня.

Он покачал головой, все еще опираясь плечами и руками на здание.

— Это не имеет значения. Ты кормилась больше, чем я думал, вот и все.

— Что ты имеешь в виду?

Он посмотрел на меня своими серыми глазами, которые почти никогда не выглядели такими голубыми, как у его брата.

— Точно также, как мы не можем взять меньше крови, или больше, когда кормимся, так и с ardeur. Ты была похожа на вампира, которого не кормили слишком долго. Тебе нужно было больше.

— Но вампир может выпить столько крови, сколько может вместить его желудок, — сказала я. — Ardeur ведь так не работает, верно?

Он просто посмотрел на меня.

Дерьмо.

— Насколько тебе больно?

— Не больно, просто устал.

— Хорошо, насколько сильно ты устал?

— Тебе нужно идти к твоим полицейским друзьям, — сказал он.

— Я не могу оставить тебя на улице, таким слабым. Ты даже встать не можешь. Если люди Витторио найдут тебя сейчас, ты просто станешь их жертвой.

Глаза вампира посмотрели на меня, серый свет сиял в его взгляде.

— Я не буду ничьей жертвой, — и он был зол, когда он это сказал, затем его глаза снова стали нормальными, и он начал скользить вниз по стене. Я поймала его, придержала. Он положил руку мне на плечо, и я почувствовала, что его тело борется за то, чтобы оставаться в вертикальном положении.

— Прости, — сказал он.

— Нет, это мне нужно извиняться.

— Полет забирает огромное количество энергии, а транспортировка кого-то — еще больше. Я забыл, насколько больше.

— Так это не потому, что я кормилась, но потому что ты перенапрягся после, — сказала я.

— Да, было бы хорошо просто поспать после этого, или покормиться.

— Кормежка поможет? — Спросила я.

Он кивнул, а его тело дрожало, пытаясь устоять, прислонившись к стене. Хотя я и пыталась удержать его, он все еще едва стоял.

— Я не могу оставить тебя в таком состоянии, Истина. Либо ты должен пойти со мной, и позволить копам обеспечить твою безопасность, или… — Я не хотела вскрывать для него вену. Я сделала это один раз, чтобы спасти его жизнь, когда его закололи ножом с серебряным лезвием, когда он пытался помочь мне и полиции поймать очень плохого вампира, но мне не нравилось играть в ходячий банк крови. Но не было вариантов, при которых Гремс и его люди допустили бы к себе вампира. Как я могла объяснить его присутствие другим полицейским, и как бы я объяснила, что с ним случилось? Когда вскрытие вены является меньшим злом, необходимо пересмотреть свои приоритеты.

— Возьми кровь у меня, — сказала я.

— Ты не каждому даешь. — Его голос был груб, и его ноги начали сдавать. Я помогла ему сесть, облокотив его спину о здание.

— Обычно нет, но это чрезвычайная ситуация, как и со мной, когда мне необходимо было накормить ardeur на вас.

Он посмотрел на меня мерцающими глазами.

Я держала его лицо между рук.

— Черт возьми, Истина, не смей покидать меня!

Его глаза раскрылись шире, и я наблюдала, как он борется с собой, чтобы сделать то, что я приказала. Я сделала единственное, что могла придумать, — предложила ему мое левое запястье. Оно будет больше болеть, чем шея, но его будет легче скрыть от полицейских.

— Я недостаточно сильный вампир, чтобы затуманить твой разум. Я могу только причинить тебе боль.

— Кормись, черт тебя дери, — сказала я.

Он поднял дрожащие руки и обхватил одной из них мое запястье, а другой убрал рукав своей куртки от запястья. Рукава были достаточно большими для меня, так что он смог без труда убрать кожу с пути и оголить мое предплечье.