Лорел Гамильтон - Голубая луна (перевод Б Левина)

Когда я вернулась, Жан-Клод лежал на спине, длинные черные волосы разлились по моей подушке, как темный сон. Он протянул ко мне руку:

- Иди ко мне, ma petite.

Я замотала головой:

- Это меня отвлечет. Мне надо собраться и одеться. Ни на что другого времени нет.

Он передвинулся ко мне скользящим движением, будто у него были мускулы в таких местах, где им быть не полагается.

- Неужто я так непривлекателен, ma petite? Или тебя так отвлекает тревога за Ричарда?

- Ты отлично знаешь, насколько ты для меня привлекателен. А за Ричарда я действительно тревожусь.

Он соскользнул с кровати, следуя за мной по пятам. Двигался он грациозно и плавно. Я моталась туда-сюда, но он не отставал, точно приспособив свои плавные шаги к моим торопливым. Как будто за мной ходит очень медленный хищник, никуда не спешащий, но знающий, что тебе от него деться некуда.

Чуть не налетев на него во второй раз, я наконец не выдержала:

- Слушай, перестань за мной ходить! Ты меня нервируешь.

На самом деле от такой его близости у меня кожа дергалась.

Он сел на край кровати и вздохнул:

- Я не хочу, чтобы ты ехала.

Я как стояла, так и застыла. Обернулась и уставилась на него:

- Это еще почему?

- Много веков я мечтал набрать столько силы, чтобы достичь безопасности. Столько силы, чтобы спокойно владеть своей землей и наконец-то пожить в мире хоть немного. И теперь я боюсь именно того, кто может осуществить эти мои мечты.

- О чем ты?

Я стояла перед ним с полной охапкой блузок и вешалок.

- О Ричарде. Я боюсь Ричарда.

Такое выражение я очень редко видала в его глазах. Это была неуверенность в себе. Совершенно нормальное человеческое выражение. И совершенно неуместное на лице этого элегантного мужчины в шикарной рубашке.

- С чего тебе его бояться?

- Если ты любишь Ричарда больше, чем меня, то ты можешь бросить меня ради него.

- Если ты заметил, Ричард сейчас меня ненавидит. Он больше с тобой разговаривает, чем со мной.

- Он ненавидит не тебя, ma petite, ему ненавистно, что ты со мной. Между этими двумя видами ненависти разница огромная. - Жан-Клод глядел на меня почти печально.

Я вздохнула:

- Ты ревнуешь к Ричарду?

Он опустил глаза к своим дорогим сапогам.

- Дурак я был бы, если бы не ревновал.

Я перебросила блузки через руку и дотронулась до лица Жан-Клода. Повернула его к себе.

- Ты не забыл, что я сплю с тобой, а не с Ричардом?

- Вот я здесь, ma petite, одетый, как в твоей мечте, и ты даже не захотела меня поцеловать.

Эта реакция меня удивила. А я-то думала, что уже хорошо его знаю.

- Ты обиделся, что я не поцеловала тебя при встрече?

- Наверное, - тихо ответил он.

Я покачала головой и бросила блузки куда-то в сторону чемодана. Потом ткнулась коленями в его ноги, чтобы он их развел и дал мне прижаться к нему всем телом. Положила руки ему на плечи. Прозрачная ткань была на ощупь куда грубее, чем казалась.

- Как может комплексовать столь великолепное создание, как ты?

Он обвил меня руками за талию, прижав к себе. Кожа его высоких сапог была на ощупь мягче, чем на вид. Из плена его рук и ног мне трудно было бы вырваться, но я добровольно пошла в этот плен, так что волноваться не о чем.

- Знаешь, что мне на самом деле хотелось бы сделать? Упасть на колени и лизнуть эту роскошную рубашку. Мне интересно, сколько тебя могла бы я засосать сквозь ткань.

Он засмеялся тихим и низким голосом. От этого смеха у меня по всему телу пошли мурашки, напряглись соски и другие места тоже. Его смех был ощутим, назойлив. Он умел голосом делать такое, чего другие мужчины не могут и руками. И все же он боялся, что я брошу его ради Ричарда.

Он опустил лицо между моих грудей, потерся щеками, гладя меня атласом рубашки, и у меня участилось дыхание.

Я вздохнула и склонилась к нему.

- Я не собираюсь бросать тебя ради Ричарда. Но он в беде, а это важнее секса.

Жан-Клод поднял ко мне лицо - наши руки так переплелись, что он едва мог шевельнуться.

- Поцелуй меня, ma petite, я не прошу большего. Только поцелуй, чтобы я знал, что ты меня любишь.

Я приложила губы к его лбу.

- Я думала, что ты больше уверен в себе.

- Так и есть, - ответил он. - С кем угодно, но не с тобой.

Я отодвинулась, чтобы видеть его лицо.

- Вообще-то любовь должна придавать уверенности, а не отнимать.

- Должна, - согласился он. - Но Ричарда ты тоже любишь. Ты пытаешься не любить его, а он пытается не любить тебя. Но любовь не так-то легко убить - и породить тоже.

Я нагнулась к нему. Первый поцелуй был просто касанием губ - ощущением его атласной кожи. Второй был посильнее. Я чуть прикусила его верхнюю губу, и он еле слышно застонал. Жан-Клод тоже поцеловал меня, нежно взяв в руки мое лицо. Он целовал меня, будто пил до дна, пытаясь слизнуть последние капли из бутылки дорогого вина, нежно, страстно, голодно. Я прижалась к нему, водя руками по его телу, будто и они испытывали голод по прикосновению.