Лорел Гамильтон - Голубая луна (перевод Б Левина)

Ашер кивнул, и золотые волосы упали на изуродованную половину лица. Это была его старая привычка. Волосы скрывали шрамы - или почти скрывали. Точно так же он умел использовать тени. Будто всегда знал, как падает на него свет. Столетия практики.

- Не знаю, где они, - ответила я. - Мы только что закончили разговор с Ричардом. Наверное, они решили, что нас надо оставить наедине.

- А надо было? - спросил Ашер. Он глядел на меня, используя шрамы и красоту для контраста, усиливающего эффект. И чем-то он был недоволен.

- А это не твое собачье дело.

Дамиан сел в изножье аккуратно застеленной кровати. Огладил длинными бледными пальцами синее покрывало.

- В этой кровати вы этого не делали.

Я подошла и посмотрела на него в упор, сверху вниз:

- Если еще какой-нибудь вампир или оборотень любого вида вякнет, что чует запах секса, я ему голову откручу!

Дамиан не улыбнулся. Он вообще не был весельчаком, но в последнее время перестал быть таким серьезным. Сейчас он просто сидел и смотрел на меня. Жан-Клод или даже Ашер улыбнулись бы и стали бы меня дразнить, а Дамиан только смотрел на меня, и в его глазах проглядывала сдержанная скорбь - как у другого сдержанный смех.

Я положила руку ему на плечо - при этом мне пришлось отодвинуть локон. Он отдернулся, как от ожога, вскочил и подошел к двери.

Я убрала руку, недоумевая.

- Что с тобой, Дамиан?

Ашер подошел, встал рядом, осторожно положив мне руки на плечи.

- Ты права, Анита. Чем вы занимаетесь с мсье Зееманом - не мое собачье дело.

Я положила ладони на его руки, переплела с ним пальцы. Ощущение его прохладной кожи я помнила. Прислонилась к нему спиной, обняла себя его руками, но мне не хватало роста. Это была не моя память, а Жан-Клода. Когда-то они с Ашером более двадцати лет очень дружили; когда-то давным-давно.

Вздохнув, я стала отодвигаться.

Ашер положил подбородок мне на макушку.

- Тебе нужны руки того, от кого ты не будешь чувствовать угрозы.

Я прислонилась к нему, закрыв глаза, на миг давая ему себя держать.

- Это так приятно только потому, что напоминает чье-то чужое удовольствие.

Ашер нежно поцеловал меня в макушку.

- Ты смотришь на меня сквозь ностальгию воспоминаний Жан-Клода, и потому ты - единственная женщина за двести лет, которая не видит во мне циркового урода.

Я ткнулась лицом в сгиб его руки.

- Ты сокрушительно красив, Ашер.

Он убрал волосы с моей распухшей щеки:

- Для тебя, быть может. - И он, наклонившись, невероятно нежно поцеловал меня в щеку.

Я отодвинулась от него - мягко, почти неохотно. Воспоминания об Ашере были куда проще чего бы то ни было в этой моей жизни.

Он не пытался меня удержать.

- Если бы ты не была влюблена в двух других мужчин, то одного твоего взгляда оказалось бы вполне достаточно.

Я вздохнула:

- Извини, Ашер. Мне не надо было тебя трогать. Это просто... - Я не могла найти слов.

- Ты обращаешься со мной как со старым любовником, - помог мне Ашер. Ты забываешь и трогаешь меня так, как трогала в те времена, когда это всегда был первый раз. За это не надо извиняться, Анита. Мне это в радость. Никто больше не коснется меня так... без напряжения.

- Жан-Клод мог бы, - сказала я. - Это его воспоминания.

Ашер улыбнулся почти скорбно:

- Он верен тебе и мсье Зееману.

- Он тебя отверг? - спросила я и тут же пожалела.

Улыбка Ашера стала ярче, потом погасла.

- Если ты не согласилась бы делить его с другой женщиной, неужто ты действительно стала бы делить его с мужчиной?

Я секунду подумала.

- Да нет. - Я нахмурилась. - Но почему мне хочется за это извиниться?

- Потому что ты делишь со мной и Жан-Клодом воспоминания о Джулианне и о нас обоих. Это был очень счастливый menage a trois, и длился он чуть ли не дольше, чем ты живешь на свете.

Джулианна была человеком-слугой Ашера. Ее сожгли как ведьму те же люди, которые изуродовали Ашера. Жан-Клод не сумел спасти их обоих. И кажется, никто из них не простил этого Жан-Клоду.

- Если я не очень мешаю, то мне нужна еда, - сказал Дамиан. Он стоял у двери, обхватив себя руками, как от холода.

- Так что, мне открыть дверь и крикнуть, чтобы принесли ужин? спросила я.

- Мне нужно разрешение на еду, - ответил он.

Я нахмурилась от этой формулировки, но сказала:

- Пойди найди кого-нибудь из наших ходячих доноров и угостись. Но только из наших - мы не имеем права здесь охотиться.

Дамиан кивнул и выпрямился. Я ощущала его голод, но это не от голода он горбился.

- Я не буду охотиться.