Михаил Гребенюк - Машина путает след. Дневник следователя. Последняя встреча. Повести

— А как он выглядит?

— Молодой… Высокий… На левой щеке шрам…

— Шрам?! — «Спокойно, майор. Спокойно. Тебе уже говорили об этой примете. Пожалуй, ты напал на след. Уточни еще кое-какие детали и действуй!» — Вы можете показать дом, в который зашел преступник? — продолжил разговор Розыков.

— У Расула хорошая память, — сказал шофер. — Он помнит этот дом и покажет его майору.

— Я думаю, что вы покажете нам и то место, где позавчера сошли с машины Расулов и. Востриков, — сказал Розыков.

— Это совсем не трудно сделать. Я их оставил в больнице. У Вострикова болела голова, и он заходил к врачу.

Особняк, к которому привел Батталов работников уголовного розыска, оказался домом профессора Садыкова. Около него ни Розыков, ни Чеботарев не обнаружили следов грузовой машины.

Никаких улик не нашел и младший лейтенант, прибывший к особняку вместе с оперативными работниками. Было очевидно, что Батталов не совсем удачно сложил легенду о человеке со шрамом.

Посещение больницы привело Розыкова в еще большее замешательство. Врач — полная, уже немолодая женщина — сообщила, что Востриков действительно был на приеме и просил лекарство от головной боли. Она дала ему пирамидон, и он ушел, сказав за дверью кому-то: «Придется эту ночь побыть в городе. Больно уж голова разболелась. Да и врач запретила ехать на машине».

Сказал «кому-то» — это, наверняка, Расулову. Майора заинтересовали другие вопросы: зачем понадобилось Вострикову обманывать Расулова? Куда они пошли после больницы? В банке их не было, это подтвердил шофер; может быть, встретились с кем-нибудь из знакомых и провели с ним время?

Розыков был аналитиком. Он не мог открыто высказать то или иное мнение, не проанализировав его. В каждом действии он, прежде всего, искал причину и исполнителя действия. Причем, знакомясь с исполнителем, тщательно изучал причину, побудившую его совершить преступление…

Когда Розыков вернулся в отдел милиции, ему доложили, что пришла жена Расулова. Женщина сообщила, что у нее снова был позавчерашний «гость» и возвратил часть денег. «Я, — сказал он, уходя, — очень жалею, что не успел помочь моему лучшему другу. Наверно, Расул не хотел, чтобы мы встречались на этом свете».

Бибихон плакала:

— Я и раньше подумывала, что Расул может убить его. Он все грозился: «Вот напьюсь пьяным и переломаю ребра твоему Кариму». Так и говорил. Все слышали.

— Как относился Карим к Батталову? — выждав, пока женщина перестанет плакать, спросил Розыков.

— Не любил он Расула, — не сразу ответила на это Бибихон,

Через полчаса после ее ухода эксперт Чеботарев сообщил, что протекторы задних колес машины ШЛ 24–27 не совпали со снятыми на гипс слепками, обнаруженными на месте происшествия.

«Значит, — подумал майор, — машина Батталова не была на месте преступления. Шофера принудили придти к нам и оклеветать себя. Может быть и другое: Батталов — член преступной шайки. Зная, что идет расследование, он решил отвлечь внимание от своих сообщников. Необходимо узнать, где находилась его машина эти два дня. Это, пожалуй, прольет свет на многое».

— Товарищ младший лейтенант, — связался майор по телефону с Вороновым, — вы говорили, что о машине Батталова вам сообщил хороший знакомый, кто он такой?

Голос Воронова дрогнул:

— Простите, товарищ майор, мне никто не звонил. Это я сказал так, чтобы Батталов подумал, что граждане тоже против него.

— Вы считаете, что он преступник?

— Многие так считают.

Розыков повесил трубку. «На улице Кирова, возле гастронома, с машиной находится Батталов. Спешите, иначе он исчезнет», — вспомнил он слова, прозвучавшие сегодня по телефону.

«Кто ты, добрый человек? — нахмурился Розыков. — Откуда тебе известны номера наших телефонов? Не ты ли два дня назад сообщил дежурному по отделу о дорожной аварии?»

Между тем, события развивались с головокружительной быстротой.

В кабинет, громко стуча сапогами, вошел лейтенант Зафар и ошеломил майора еще более неожиданной вестью: ночью неизвестными преступниками была тяжело ранена Надя Кузьминых.

Розыков плотно стиснул зубы. Пожалуй, впервые за пять лет работы в ОУРе он подумал, что не справится с делом. Груз событий навалился на него, и он гнулся под его тяжестью.

— Что найдено на месте преступления? — наконец, после продолжительного молчания спросил он,

Зафар ответил, нервно переступив с ноги на ногу:

— Улик не обнаружено,