Андре Нортон - ЧИХНЁШЬ В ВОСКРЕСЕНЬЕ...

— Угощаю. Чего хотите? Есть молочный коктейль с шоколадом.

Парень за стойкой громко рассмеялся. Филиппина, поняв, что он смеётся над ней, нахмурилась, и словно тёмное облако опустилось на её приятное лицо. Но она быстро взяла себя в руки и тоже рассмеялась.

— Что я такого сказала, Джо? — спросила она и добавила с видом отчаяния: — А я-то хвастала, что хорошо говорю по-американски!

Парень смутился, а Фредерика быстро сказала:

— Мне только сок лайма, — неважно, что ей подадут. Ей хотелось лишь оставаться в хорошо освещённой ком­нате и не выходить в темноту.

Джо придвинул бумажный стаканчик, быстрым движе­нием руки заполнил его и искусно сунул в мышьяково-зелёную жидкость две соломинки.

Филиппина сделала вид, что содрогается от отвраще­ния.

— Как вы можете пить этот яд в бутылках? — спросила она.

— Филиппина, не надо всем улучшать жизнь, — дру­желюбно посоветовал Джеймс, опуская своё большое тело на одно из сидений у прилавка. — Мы все знаем, что вы прекрасно управляетесь с другими, но если будете делать это слишком хорошо, у вас никогда не будет мужа.

Филиппина надулась, как ребёнок, и как-то неискрен­не взглянула на Джеймса. Фредерика не упустила понимающий взгляд, которым они обменялись. Говорить ей не хотелось, и она решила, что лучше помолчит. Отвернувшись от прилавка, она держала напиток в одной руке и осматривала помещение поверх двух своих соло­минок. Поняв, что у неё дрожит рука, Фредерика с усилием остановила дрожь.

Комната была полна молодёжью, в основном ученика­ми старших классов. Среди них совсем потерялись несколько более взрослых мужчин и женщин. Они сиде­ли в кабинках и за столами с мраморными крышками. Фредерика узнала нескольких посетителей библиотеки и потом на удалении заметила Марджи. Девушка одна стояла в дальнем конце и читала комикс. В этой шумной комнате она казалась одинокой; молодежь её возраста веселилась, не обращая на неё внимания.

Несмотря на свою нелюбовь к Марджи, Фредерика пожалела её. Она уже собралась подойти к девушке и пригласить посидеть вместе, когда Филиппина, заметив направление её взгляда, сказала:

— Я уже приглашала её, но она отказалась. Марджи всегда... как бы это сказать... дуется. Она в сущности хорошая девочка, но думает, что её никто не любит... и действительно её не любят, потому что она так считает.

— А ничего нельзя сделать с её лицом? — спросил Джеймс.

— Это от нервов, я думаю, — с явной озабоченностью сказала Филиппина. — Мы всё уже испробовали.

— Все ваши травы?

— Да. Придётся подождать, пока не перерастёт. Бед­ный ребёнок.

Словно понимая, что речь идет о ней, Марджи не­сколько раз посмотрела в их направлении, потом кинула комикс в груду журналов на столе и вышла, хлопнув дверью.

«Несносная девчонка», — про себя сказала Фредерика.. Опять она не спросила Марджи об этой несчастной табакерке. Слишком много всего происходит. Невозмож­но думать обо всём сразу. Даже Питер должен это понять... Но она не сможет рассказать ему о Джеймсе. Он решит... Что он решит?..

Она стояла, с отсутствующим видом потягивая напи­ток через соломинку, когда знакомый голос произнёс:

— Какой детский шум, Фредерика! У вас кончился сок.

Она взглянула в серые дружелюбные глаза Питера и попыталась скрыть свою радость и облегчение. — Закажите ещё за мой счёт и прекратите этот шум, — настаивал он. —А потом я «погляжу на ваш дом», как говорят в этом городке.

— Спасибо за то и другое, — ответила Фредерика. Она быстро повернулась, чтобы включить в разговор Филиппину и Джеймса, и с изумлением обнаружила, что они исчезли.

Заметив её удивлённый вид, Питер сказал:

— Они ушли, когда я входил. Вы были в таком трансе, что ничего не заметили. Если бы они поцеловали вас на прощание, вы бы тоже этого не заметили. А теперь скажите, о чем вы задумались. Это поможет нам перене­сти бремя нашего одиночества, как вы думаете?

Возвращаясь рядом с Питером Моханом в книжный магазин, Фредерика благословенно забыла о своих трево­гах, говорила о самых обычных вещах и делала вид, что Марджи и Джеймс существуют лишь в её воображении, а тело в её гамаке — всего лишь кульминация дурного сна, от которого она уже проснулась.

Питер чувствовал её настроение и не настаивал, чтобы она рассказала, о чём задумалась, когда он увидел её в аптеке; дурная новость тоже может подождать, решил он. Взяв её под руку, он сказал:

— Я очень рад, что в Южный Саттон приехала Фреде­рика Винг, а не библиотекарша, которую я представлял себе, когда Люси Хартвел объявила, что нашла временно­го управляющего.