Петр Северцев - Приезжий

– Я увидела, что у вас дверь настеж открыта, ну и решила заглянуть!

Ну до чего врет уверенно! И ненатурально.

– А до дивана вы сами дошли, я только помогла, – закончила она и посмотрела на меня пристально, как будто мысль какую-то внушить хотела.

– Ну и ладно, – пробормотал я, начиная засыпать.

Кто-то еще заходил в квартиру. Похоже, приехала скорая. Или милиция.

В больнице меня обрадовали, сказали, что мне повезло, пуля прошла через мякоть очень близко от плечевого сустава, чуть бы выше, и двумя днями диспансеризации я бы не отделался. А так, ответив на вопросы доброжелательного следователя, я валялся в палате в обществе трех жертв дорожно-транспортных происшествий, из которых двое висели на растяжках, лопал фрукты, которые принесла Саша, и закармливал ими остальных, потому что сожрать самому шесть килограмм яблок, апельсинов и папайи не представлялось возможным.

Кстати, все-таки не Саша собирала этот пакет. Потому что в глубине я обнаружил бутылку марочного коньяка, который мы тем же вечером и выпили.

Уже на второй день рука почти не болела, только начали жутко чесаться швы.

Пришли навестить Сан Саныч Садомов и Макаров. Аслан сильно расстраивался, что в ту ночь был на дежурстве. Уж он бы такого безобразия не допустил. И втихомолку поздравлял меня с тем, что я дешево отделался.

Сан Саныч, на которого я оставил квартиру, сказал, что он заменил раму на кухне и вставил новые стекла, и утеплил заодно все окна, а то зима на носу.

Зима, действительно, все больше заявляла свои права, за окнами безостановочно мело, и даже на вид было холодно.

Кстати, куда-то исчезла Колянова «беретта», во всяком случае, следователь не сказал о ней ни слова, а я, как человек поднаторевший в общении с милицией, от всего отнекивался и вообще заявлял, что в этой разборке я был совершенно ни при чем. Следователь ни на чем и не настаивал.

На третий день больничного безделья я почувствовал себя настолько хорошо, что заявил врачам, что возвращаюсь домой. Те не препятствовали, у них хватало и более серьезных больных.

Дом меня встретил запахом заброшенного, нежилого помещения, уже успевшим поселиться здесь. Судя по относительному порядку в доме, обыска не проводили, так что за Приятеля я мог быть спокоен. Поэтому, прежде, чем зайти в его каморку, я открыл все форточки в доме, и первый раз за последние два с половиной дня включил мобильник.

Который тут же меня порадовал своим писком. Кто-то жаждал меня услышать.

Я не стал разочаровывать звонившего и неловко, левой рукой, поднес телефон к уху.

– Я слушаю.

– Валерий Борисович? – осведомился в трубке чей-то незнакомый голос.

– Да. А с кем я разговариваю?

– Мы с вами не знакомы. Я имею в виду, лично. Меня зовут Александр Федорович.

Голос говорившего выдавал в нем человека уже пожилого, но еще крепкого и энергичного.

– Весьма лестно вас слышать.

– Я также рад вашему выздоровлению, – судя по тону, как раз это волновало его меньше всего. – Но время – деньги, и поэтому я перейду сразу к делу.

Он помолчал, видимо, давая проникнуться важностью момента.

– Дело в том, что вы, как умный человек, должны понимать, что запись, которую вы переслали мне после памятных вам недавних событий, носит, скорее, развлекательное свойство! Поэтому предлагаю прекратить все ваши дальнейшие действия, связанные с этим делом. Я не сторонник скоропалительных решений, как некоторые, земля им пухом, но вынужден буду пресечь любые действия в этом направлении. Я ясно выражаюсь?

– Могу я в ответ, при соблюдении ваших условий, рассчитывать на безопасность? – подумав, спросил я.

– Можете, – твердо ответил Крестовский. – Я даже не стану интересоваться, кого это вы привлекли еще к этому делу. Ну как, договорились?

– Хорошо, я согласен, – устало сказал я.

– В таком случае прощайте, потому что если наше свидание состоится, то оно вряд ли пойдет на пользу вашему здоровью!

В общем, чего-то подобного я ждал. И поэтому не удивился. В самом деле, не оставит человек с опытом Крестовского подобного дела без завершения! А так как сейчас я не представляю собой реальной угрозы, и связать его с Белым вряд ли удастся, из-за смерти того самого Белого, то он ограничился внушением. Вот только интересно, если бы Белый не попал под пулю у моего дома, сколько бы он прожил? Имелся и еще один факт, наводящий на размышления – все люди Белого, бывшие при этом с ним, умерли! Даже тот, которому я точно попал только в ногу. Скажу больше, милиция, приехавшая минут через пять после скорой, нашла уже одни трупы. Такие вот дела.