Эрл Гарднер - Дело полусонной жены (= В преступлении обвиняется полусонная жена)

- Заманчивая идея, - согласился Мейсон.

Все несколько принужденно рассмеялись. Лаутон спросил:

- А выяснили, зачем Шелби среди ночи отправился на нос яхты?

- Видимо, нет, - ответил Мейсон. - Однако я ни с кем не общался, так как предпочитаю не обременять свои мозги пустыми и надуманными версиями.

Лаутон Келлер продолжал:

- Следовало бы сожалеть о погибшем. Однако лично я считал его шантажистом и негодяем. И все же я не хотел бы заключать эту выгодную для Джейн сделку такой ценой.

- А вы размышляли о том, что смерть Шелби ничуть не меняет положения с этой сделкой?

- Как же это?.. Я полагал... Откровенно говоря, я вовсе не подумал об этом.

- Лучше спросите у Бентона о том, какое решение принял он. Наверное, он-то успел все обдумать. Нет, пожалуй, не следует его спрашивать об этом. Это может быть воспринято как давление на него.

- Вы полагаете, что смерть Шелби ничего не меняет?

- Наоборот, все осложняется, - ответил Мейсон. Келлер помолчал несколько секунд. Рассеянным жестом вынул из кармана сигарету, зажег спичку и закурил. При слабом свете спички было видно, как дрожали его пальцы. Делла взглядом постаралась привлечь к этому внимание Мейсона. Тот нахмурил брови, приказывая ей молчать.

Озадаченный словами Мейсона, Келлер повернулся, чтобы уйти. Затем передумал.

- Я хочу вам кое-что сказать. Не знаю, важно это или нет.

- Слушаю вас.

- Марджори Стенхоп ходила по палубе незадолго до происшествия.

- Откуда вам это известно? - спросил Мейсон.

- Я видел ее. - Где?

- На палубе. Окно моей каюты выходит на палубу. Я встал, закурил и выглянул в окошечко, размышляя о том, рассеется ли туман до утра и когда мы вернемся домой.

- А палуба была освещена?

- Нет. Но было достаточно светло, чтобы я мог увидеть гуляющую по палубе женщину и узнать в ней Марджори.

- Она шла по направлению к носу яхты или к корме?

- К корме.

- И при этом выглядела фланирующей или идущей к какой-то цели?

- Казалось, она куда-то направлялась.

- Вы говорили об этом кому-нибудь?

- Нет, никому. Только вам. Вы полагаете, что следовало рассказать всем?

- Руководствуясь своей собственной совестью.

- А я не знаю, как мне поступить. Думаю, что полицейские засыпят нас ворохом вопросов.

- Да уж это как Бог свят.

- Я должен указать им об этом?

- Если вас спросят, видели ли вы кого-нибудь на палубе, вам, безусловно, не следует лгать.

- Да я вовсе и не хочу этого!

- Однако, если вас не спросят, вы не обязаны добровольно сообщать все, что знаете. Но если сначала вы умолчите об этом факте, а в дальнейшем все же проговоритесь, вы можете попасть в затруднительное положение.

- Это мне понятно. Я предпочел бы, чтобы они сначала допросили Марджи, а потом меня. Если она сама скажет, что выходила на палубу, тогда все будет в порядке.

- Ну, а если она не скажет?

- Черт побери, Мейсон, я и не подумал об этом. Если она попытается скрыть свою прогулку, а я расскажу об этом, это прозвучит как прямое обвинение. Не правда ли?

- Это ваше дело. Я не расположен давать вам советы, - равнодушно произнес Мейсон.

- Не следует ли мне прямо пойти к Марджи и поговорить с ней об этом? Или лучше выждать и выслушать ее показания?

Мейсон лениво потянулся и зевнул.

- Времени для размышления уже нет. Если я не ошибаюсь, к нам подходит лодка с офицерами полиции.

Издали раздался гудок, и ему ответил короткий гудок с борта яхты. Загорелись бортовые огни, и мощный пучок света был направлен на воду. Показалась лодка, плывущая как бы по световому туннелю среди густого тумана.

- Это действительно полиция, - произнес Келлер и исчез в тумане.

- Пожалуй, я выясню, не пошел ли он к мисс Стенхоп, - предложила Делла.

- Не думаю, чтобы на это хватило времени, Делла.

Они наблюдали, как дежурный сбросил с яхты канат, который был подхвачен матросом в лодке. Через минуту лодка пришвартовалась к яхте. На борт поднялись два офицера местной полиции, явно взволнованные экстраординарным случаем.

Всех пассажиров попросили войти в обеденный зал. Один из офицеров, худой, уже старый, с поблекшими глазами, начал добросовестно и разносторонне опрашивать присутствующих.

- А теперь, - сказал он, - прошу вас всех рассказать все, что вам известно об этом деле.

Миссис Шелби заявила твердым голосом:

- Я являюсь единственной свидетельницей того, что произошло. Я уже рассказала все это один раз, а теперь повторю снова. - И она подробно рассказала то, что уже знал Мейсон.